Бондарев согнул в колене одну ногу, потом другую. Размял руки, повертел головой, несколько раз присел. Зарядка завершилась падением, но он упорно возобновил ее. Позвоночник похрустывал, рот наполнился отвратительным вкусом желчи, в глазах то и дело темнело, но, в общем-то, дело пошло на лад. Самым больным местом оказались почки, ноющие, как больной зуб.
Когда тело начало повиноваться Бондареву и он решил выбираться из развалин, уже начался рассвет, и небо на востоке окрасилось розовым. Делая по несколько шагов, он останавливался, чтобы перевести дыхание и восстановить быстро иссякающие силы.
Выбравшись из комнаты, Бондарев увидел перед собой длинный сумрачный коридор, наполненный кучами мусора. В конце коридора — очень далеко, просто невероятно далеко — виднелось ограждение лестничного пролета. Придерживаясь рукой за стену, он поплелся туда и к тому времени, когда небосвод сделался голубым, добрался до ступеней.
Выяснилось, что ублюдки в черных масках не поленились затащить его на третий этаж. Наверное, побоялись оставить внизу, где его могли обнаружить бродяги или кто-нибудь еще.
Навалившись на перила, он начал спускаться, чувствуя себя дряхлым стариком или инвалидом, покинувшим свою коляску. В какой-то момент это едва не закончилось катастрофой, потому что перила оказались ненадежными и провалились под тяжестью его тела. Чудом сохранив равновесие, он отпрянул и продолжил спуск вдоль шершавой стены.
Когда Бондарев вышел на свежий воздух, было совсем светло. Солнце поднялось над кронами деревьев, словно желая полюбоваться человеком, которому вздумалось прогуляться в таком ужасном состоянии. Он зажмурился, подставив лицо теплым лучам, потом открыл глаза и некоторое время смотрел на еще низкое солнце. Это было невыразимо приятно. Если бы не голод и жажда, он мог бы простоять так целую вечность.
Но вечности в его распоряжении не было. Отдышавшись, Бондарев заковылял в направлении деревьев, за которыми слышался шум машин. Проезжали они редко, примерно раз за три минуты, но это было лучше, чем ничего. Главное, не отрубиться где-нибудь на полпути и не свалиться. Очередная ночь может оказаться холоднее предыдущих, а здоровье серьезно подорвано. Так что надо идти потихоньку, аккуратно переставляя ноги.
Бондарев пересек пустырь, перебрался через полуразвалившуюся изгородь и вскоре очутился на обочине. Первые три автомобиля пронеслись мимо, даже не притормозив. Четвертый начал было останавливаться, но потом водитель хорошенько рассмотрел голосующего и умчался с такой скоростью, словно встретился с ходячим мертвецом.