От эдакой новости доктор подпрыгнул на месте и принялся размахивать саквояжем, развив пугающую амплитуду:
— Что?!? Синьор Буонарроти, драгоценный мой человек, что же вы молчали? Из-за вас мы застряли здесь, посреди улицы, как пара умалишенных! Идемте, идемте быстрее! Мне еще предстоит все осмотреть — первым! Понимаете, как это важно? Я должен, просто обязан — исключительно ради медицинской науки — выкупить все ценное до начал торгов!
Он припустил рысцой в направлении городской стены так быстро, что Микеланджело едва поспевал за ним.
Запустение и погода отравили парк, примыкавшей к особняку мессира Бальтасара. Черные мокрые ветви казались обугленными, засохшая трава в купе с неприбранной листвой напоминала о тщете земного существования, декоративные скульптуры облепила пыль и грязь, они недобро поглядывали на гостей. Кустарники, лишенные заботливой руки садовника, одичали и утратили форму. Горестную местность оглашали хрипы и стоны — то ветер хлопал створкой незапертой калитки. Но синьор Паскуале не замечал ничего вокруг! Он ринулся к заднему крыльцу, заколотил в черную дверь и ворвался прямиком на кухню, где потрясал кулаками, обзывал «варваром» и пинал, что есть сил, пьяного конюха. Пинки и затрещины не возымели эффекта, потому что вино превратилось в единственный источник тепла для этого бедолаги. Очаг давным-давно погас, сквозняки развеяли золу, а немытая посуда громоздилась по столам и полкам, похоже, вся прочая прислуга, включая кухонную, разбрелась искать лучшей доли, не дожидаясь наследников.
Микеланджело махнул на пьянчугу рукой и сам повел доктора Паскуале в лабораторию: он имел навык ориентироваться в любом сооружении с такой легкостью, как если бы сам его выстроил.
* * *
Уверенный слой пыли успел покрыть все, что находилось в лаборатории. Кое-где на этой мягкой, белесой пелене виднелись следы пальцев. Странно, что наследник не соизволил заглянуть сюда — для врача здесь должно быть много ценного. Доктор Паскуале сразу ухватился одной рукой за витой стеклянный змеевик, а свободной рукой — жестом любящей матери, вновь обретшей дитя, — прижал к груди толстенный рецептурный справочник. Глаза его округлились, а восторги клекотали в горле и силились вылиться в человеческую речь.
Имеются ли в лаборатории яды, способные остановить сердце?
О! Здесь хватит средств, чтобы отравить целый город. Доктор временно выпустил змеевик и схватил крошечный пузырек из синего стекла, прочитал наклейку и нетерпеливо заглянул внутрь — концентрированный яд водяной змеи! Вещь редкая и требует осторожного обращения, одним таким кристаллом можно остановить сразу дюжину сердец у физически здоровых мужчин. Но будучи многократно разведен, сей яд способен останавливать сердечное колотье, предотвратить апоплексический удар и даже остановить припадки ярости у безумцев. Мессир разработал препараты способные корректировать внешние проявления безумия — вроде агрессии, припадков, неконтролируемых движений, судорог и тому подобного.