Большого толку в изысканиях от такого помощника как маэстро Ломбарди коллегам не было. Маэстро эмпирик, и этим все сказано. Он из тех, что не боятся перепачкаться в кровище и гное, когда надобно вскрыть нарыв или отнять страдальцу конечность. Мало кто умеет лучше ставить клистир или выковыривать раздробленные кости из мышечной ткани. Ни брезгливость, ни сострадание, ни страх, ни сомнения никогда не омрачали манипуляций маэстро. Однако грамотно установить диагноз, объяснить природу болезни, составить сложную рецептуру и тем более самостоятельно изготовить снадобье для него слишком сложно.
Пока доктор суетился: выдвигал и задвигал ящики, переставлял книги на полках, заглядывал в колбы и обнюхивал порошки и коренья, оценивая свои потенциальные приобретения, Микеланджело остановился у окна и размышлял, разглядывая виллу напротив. Виной тому его настроение или набежавшие серые тучи, но обиталище семейства де Розелли выглядело вчерашним и погрустневшим, как немолодая дама.
У входа стояло нескольких наемных паланкинов, один из которых он легко узнал — в этих носилках доставили синьора Таталью. Носильщики с сомнением поглядывали на небо — дождь грозил хлынуть в любую минуту, — болтали, прохаживаясь либо перетаптываясь с ноги на ногу, чтобы не замерзнуть. Пока он гадал, почему синьора Косма не отпустила носильщиков сразу, доктор Паскуале, прижимая к груди свои драгоценные трофеи, побежал вниз по лестнице. Ему требовалось незамедлительно послать кого-нибудь за юристом, чтобы составить письмо к кредиторам покойного мессира Бальтасара, подкрепив его векселем. Так он рассчитывал подтвердить свое первенство на выкуп имущества покойного мессира.
— Незачем посылать далеко за тем, что имеется рядом, синьор Паскуале, — он указал в окно. — Синьор Таталья, известный правовед, сейчас находится по соседству.
— Да? Не знаете, на кого синьора де Розелли намерена подать в суд на этот раз?
— Синьора де Розелли умерла сегодня ночью.
— Как? — доктор едва не выронил змеевик. — Она же моя пациентка!
— Слышал, у нее остановилось сердце.
— Почему же меня никто не известил? Я должен был осмотреть тело!
— О! Это еще не поздно сделать, доктор Паскуале, — заверил Микеланджело. — Достаточно пройти через парк до виллы де Розелли. Так вы убьете двух перепелов разом.
— Дьявол. Надо кого-то срочно отправить с запиской к моему банкиру, — он оглянулся на похрапывающего кучера, однако на этот раз даже не пытался растолкать его, а проявил свойственное врачу знание человеческой природы: схватил ковш на длинной ручке, распахнул дверь, зачерпнул воды из стоявшего у крыльца бочонка и окатил ею бедолагу. Тот недовольно фыркнул, протер глаза, размазал по лицу крупные капли: