Нет, мужики, это точно не комедия! Тот, кто собирался таким макаром меня выманить из укрытия, должен был бы как минимум быть уверен в том, что я присутствую поблизости и вижу весь этот балаган. А такой уверенности здесь ни у кого быть не может.
Впрочем…
Патрон уже дослан в ствол. Осталось только отщелкнуть предохранитель. И ослабить усики чеки на гранате…
Топ, топ, топ…
Я уже совсем близко подошел, а никто до сих пор и не чухнулся.
— Как же это, а, мужики?! Неужто Пашку завалили? — комкает в руке кепку один из ополченцев. — Его ж Натка ждет… чо я ей теперь скажу?
— Сидуху поставили, сталбыть, водитель тута лежит… — ответил ему кто-то из сотоварищей. — Да, ты кабину-то видел? Места живого не осталось, видать, не он один здеся…
— Оба тут, — говорю я.
Народ, стоявший ко мне спинами, не сразу даже и врубается. Но вот один из них, видимо, поняв, что голос какой-то незнакомый, поворачивает голову в мою сторону.
— Робя!
Теперь уже повернулись все. Что характерно, никто за оружие не схватился — и это плохо! Плохо мы их учим.
— Тащ майор!
Не привык здешний народ к моему новому званию.
И парни окружают меня плотным кольцом.
— Вы живы?
— Жив. А вот ребятам не повезло…
— Кто ж их так?
— Вон там, — машу я рукой, — в кустах валяются. Залетные какие-то, в наколках, хотя форма на них военная.
— Наша?
— Угум.
Часть ополченцев рванула в указанном направлении. И уже довольно скоро они притащили к машине тела убитых бандитов.
— Еще двое остались — под той кривой березой и у черного камня.
Топот ног — парни понеслись и туда. А один из оставшихся присел на корточки, рассматривая убитых.
— Вот эту харю, — тычет он рукой, — я раньше видел. Такого не перепутать! Здоровенный лосяра!
— И где ж видел-то?
— Дык на шахте, где ж еще? — пожимает плечами ополченец.
Нате-здрасте — он, что — шахтер?
Наверное, мое изумление было слишком очевидным, и ополченец, заметив это, поправляется.
— Не! Не наш он! Это из тех урок, которых уголек рубать отправили. Я в лагерь приезжал и этого типа там видел.
Фу!
Кирпич с души!
Тем временем парни приволокли последних бандюков. Тела забрасывают в кузов и сами туда лезут. А для меня открывают пассажирскую дверь, мол, милости просим!
Нет, что хотите, думайте, но настолько хитро выделанных актеров здесь не имеется. Ладно… заканчиваем хитрить.
— Момент! Ребята, еще одного человека забрать нужно.
— А где он лежит?
— Сидит он. Пока вы тут по кустам шарились, вас с верхушки холма прикрывали. Мало ли…
Старший машины сконфуженно чешет в затылке. Его ляп, не обеспечил охрану места!
— Пошли, — киваю ему, — ранен он, сам ходить не очень может.