***
Девушка-менестрель пела балладу о Тристане и Изольде, аккомпанируя себе на мандолине. Трио музыкантов подыгрывало на арфе, лютне и флейте. Голос у девушки был звучный и богатый, пальцы ловкими, извлекающими из инструмента мелодичный переливы.
Елена цедила бокал вина. У нее история не вызывала никаких чувств: ни жалости, ни сочувствия. Разве что раздражение. Великая история любви, придумали же. В чем величие? Не выпей эти двое волшебный напиток, и не было бы ничего. Если подумать, во всей заварухе виновата мать Изольды. Вышла бы девица замуж не по любви, не умерла. Королям и королевам о государстве думать положено, детишек плодить и реформами заниматься, а не от страсти сгорать.
Именно так, страсти. Не было никаких чувств, лишь похоть, которую Тристан и Изольда не могли усмирить и регулярно тешили на супружеском ложе, попирая все божеские и людские законы. А когда справедливый гнев короля настиг их, Тристан не смог принять смерть и позорно сбежал. Изольда к слову тоже хороша, задумала убить верную служанку, за то, что та слишком много знала. Что за глупости. Коварство, подлость и прелюбодеяние воспевается в легендах!
Елена не преминула поделиться мыслями с Анастасом. Тот согласился и добавил что, по всей видимости, история пользуется такой популярностью именно из-за запретных отношений.
После менестреля почтенную публику развлекали жонглеры, танцовщицы и факиры. Пламя выхватывало у темноты лица окружающих Елену людей. Тени подчеркивали чуждость их породистых белокожих лиц с покрасневшими от вина губами. На миг в их глазах ей почудилось что-то хищное и нетерпеливое, голод, заставивший ее кожу покрыться мурашками. Будто вот- вот маски приличий спадут, и они накинуться на нее, вопьются зубами и пальцами в плоть.
Елена заставила себя успокоиться, отпить вина и улыбнуться Анастасу. Она скользнула взглядом по соседям по столу, будто говоря «я слежу за вами». И чары пали. Огонь горел приветливо, люди вокруг смеялись, почудившаяся угроза исчезла.
Слуги подали третью перемену, уставив столы блюдами с засахаренными фруктами, пудингами и шербетами. По серебряным бокалам разлили легкое белое вино, хмельное, пахнущее прогретыми на солнце персиками, скошенной травой и дымом.
Праздник заканчивался.
Анастас предложил Елене руку, провел к машине, галантно открыв перед ней дверцу. В пахнущем сандалом салоне ведьме поймала себя на том, что не знает как закончится этот вечер. Тяжелый экзотический запах кружил голову. Из-под опущенных ресниц Елена следила, как Анастас садится и заводит машину. Сказка закончилась, вечер продолжается.