Ксения даже присела от неожиданности, а в следующее мгновение ей сильно захотелось красиво уложить эту нарезку на лице шутника.
– Это я для праздничного настроя, так сказать, – улыбался во весь рот Остромичев.
– Спасибо, – процедила Ксения. – Кусочки нарезки с пола на стол или сразу в мусор?
– Ну что ж вы так, – присел на корточки Остромичев и стал собирать все, что Ксения уронила. В следующую же секунду почтенный хозяин сего дома завопил, будто ошпаренный: – А-а-а-а!
Милая дочурка Стасенька, заметив, что папа присел, щедро сунула ему за шиворот пригоршню льда из хрустальной вазочки. Отец принялся прыгать и выгибаться, а проказница упала на диван, дрыгала ногами и громко хохотала.
– Стася, ну нельзя же так, – покачала головой Ксения и полезла рукой Остромичеву за шиворот. – Да погодите вы… ты… Постой же!
– Там все растекается! – капризно дергался мужчина.
– Тогда… – Ксения ухватила за ремень.
– Да что ты делаешь?! – выкатил глаза Остромичев. – Здесь же Стася! Держи себя в руках!
– Да я только… погоди!
Ксения выдернула рубаху из брюк, и весь нерастаявший лед вывалился на пол.
– Ну вот, я ж хотела только, чтоб лед вывалился.
– Так мы тебе и поверили, – с обидой взглянул на Ксению Остромичев, потом поднял с пола два кусочка льда, ловко подскочил к дочери и засунул льдинки той за пазуху.
– А-а-а-а! – завопила теперь уже и Стася.
– Да что ты делаешь?! – кинулась к девочке Ксения. – Разве ж так можно шутить?
– Я просто ответил ей тем же, – гордо выпрямился заботливый папаша.
– Нашел кому отвечать. Иди сюда, Стасенька, я тебе… А-а-а-а! Мамочка-а-а!
Позади Ксении со счастливым лицом стоял Остромичев.
– Что за дурацкие шуточки? – ерзала спиной Ксения, пытаясь вытряхнуть лед.
– А у нас мама всегда так шутит, – наивно выдавала семейные секреты Стася.
– Ну… мама у вас веселая какая, – скривилась Ксения и побежала искать ванную.
После бодрящего «обледенения» спохватились, что времени уже много, а к столу никто еще не одет.
– Стася, пойдем, я тебе прическу сделаю, а потом и сама переоденусь, – позвала девочку Ксения, и они поднялись на второй этаж.
Из вороха бантов, заколок и бижутерии Ксения соорудила на голове у Стаси настоящую красоту. Да и грех из таких волос что-то не придумать – у девчонки были роскошные, длинные, белокурые локоны, как и у матери. А платье они надели все-таки белое. Не стали ждать Стасиной свадьбы. Ксения пообещала, что к свадьбе ей купят новое.
– Все, Стаська, ты тут посмотри, может быть, еще чего найдешь, а я побежала. Мне надо и самой платье переодеть.
Она вошла к себе в комнату и уселась перед зеркалом.