Персефона принесла Серому Человеку напиток; ещё один был для неё самой. Они залпом синхронно их выпили.
— Хочешь? — Блу спросила Гэнси. Она протянула ему контейнер йогурта, чтобы он мог видеть, что там остались только фрукты на дне. Он не кивнул, но она в любом случае принесла йогурт ему, отдавая и свою ложку. Это имело заземляющий эффект — шокирующе скользкая черника, сахарный удар по желудку, пустому со школы, знание того, что её рот был последним, чего касалась эта ложка.
Блу пронаблюдала, как он съел первый кусочек, а затем быстро повернулась к мистеру Грею.
— Он был тем, кто приходил на гадание прошлым вечером, ведь так?
— Да, — сказал мистер Грей. — Как я думал. А теперь он ещё и преподаватель латыни у мальчиков.
— Почему? — спросил Гэнси. — Почему мы?
— Не вы, — возразил мистер Грей. — Я. Очевидно, он не поверил в мой рассказ о бегстве с Грейвореном. Он приходил в этот дом в поисках Моры, потому что думает, что она важна для меня. Он проник в школу, потому что обнаружил, что вы и я знакомы. Он хочет, чтобы я знал, что он в курсе того, что я всё ещё здесь, и хочет, чтобы я знал, как много он знает о моей жизни.
— Что мы делаем? — поинтересовался Гэнси. Он начинал чувствовать, будто бы этот день был ошибкой; это был не настоящий первый день школы; он должен был остаться в кровати до завтра и попытаться снова.
— Он не ваша проблема, а моя, — кратко сообщил мистер Грей.
— Он в моей школе каждый день. Ронан вынужден смотреть в его лицо каждый день. Как это не моя проблема?
Мистер Грей сказал:
— Потому что он хочет не тебя. Я приму меры. Твоя проблема — позволить мне принять меры.
Гэнси сел на корточки. Он верил в намерения мистера Грея, но не в формулировку. Если он чему и научился за прошедший год, то тому, что всё в этом городе запутано.
Кайла взяла запястье мистера Грея и медленно притворилась, что ломает ему руку. Немного покачав головой, он поменялся с ней, беря её ладонь в одну руку и запястье - в другую. И повернул их медленно и аккуратно. Несколько раз, чтобы она могла рассмотреть, как он это делает. Было что-то удовлетворяющее в наблюдении этой грамотной демонстрации акта притворной жестокости, что-то управляемое и красивое, как танец. Всё в его опрятном, мускулистом внешнем виде и искусных, намеренных движениях говорило:
«Я держу это под контролем. И под «это» имеется в виду всё».
Как ужасно Гэнси хотел позволить Гринмантлу быть проблемой Серого Человека. Но снова он видел сужающийся чёрный тоннель и яму, а на дне — могилу.
Кайла выругалась и схватилась за плечо.