— Во! — вдруг сказал Жанаев.
— Что?
Бурят показал, что сумел отвинтить покрашенный голубым колпачок и теперь тот лежал отдельно от гранаты, соединенный с нею только белым тонким шнурком. Ну, понятно — дергай да кидай. Переглянулись.
— Прыкрой! Пашел!
— Угу!
Мягким котом на четвереньках азиат запрыгал к Середе. Семенов, успевший впихнуть в магазин винтовки недостающие патроны, открыл огонь, стараясь стрелять как можно быстрее. Немец огрызнулся несколькими короткими очередями — и в проем и сверху кузова. Еще несколько пуль брякнули в вездеходик, гулко — в борт, звонко — по колесам.
— Угробит, гад, машину! — взвыл благоразумно переползший на безопасную сторону Лёха. Семенов не ответил, лихорадочно загоняя в карабин новую обойму. Несколько раз добавил из пистолета Середа. Тут, наконец, глухо и как-то утробно бахнуло дважды. Даже как-то словно и тише, чем винтовочные резкие выстрелы. И сразу же следом зачастил снова пистолет.
Семенов выглянул осторожно. Над гробом бронетранспортера возносились в небо клубы грязного бурого дыма. Артиллерист уже стоял в полный рост, смотрел через дверной проем на корме вглубь немецкого агрегата, откуда тянулся бурый тяжелый дымок. Рядом поднялся Жанаев, глянул в кузов, повернувшись, махнул рукой. Семенов, все еще держа карабин наизготовку, подошел. Середа уже вскарабкался вовнутрь бронетранспортера, лязгал и громыхал там внутри чем-то железным. Семенов пропустил перед собой гордого бурята, влез следом. От взрыва гранат остались совсем незначительные повреждения, труп немца валялся в проходе между лавками по бортам. Артиллерист сгоряча взялся было выволакивать тело, но закусил губу от боли в потревоженной ране на ладони. Жанаев и Семенов не сговариваясь, помогли ему и втроем они вышвырнули сочащийся кровью труп вон из кузова. Осмотрелись в пустоватом даже на вид бронетранспортере. Воняло сгоревшим толом, следы от мелких осколков были повсюду. Одна граната взорвалась в кабине, где погибший, видимо, пытался отсидеться с пулеметом, а вторая в середине кузова. Немец успел выскочить, спасаясь от первой, но наскочил на второй взрыв. Семенов первым делом поднял лежавший на обтянутой искусственной кожей лавке пулемет, из которого фриц отстреливался. Странного вида, какой-то очень необычный, вроде бы и похожий на знакомые Дегтяревы, но какой-то совсем другой. Нет, так-то все вроде как и положено — и ствол с газоотводной трубкой под ним, приклад, сошки, тяжелая ствольная коробка с рукояткой взвода, прицел, но какое-то все не такое. И ручка странно выгнута и спусковых крючков сразу два, вместо одного. И воткнутый сверху плоский коробчатый магазин. Но знакомая увесистая тяжесть автоматического оружия приятно грела душу, это было куда приятнее тяжести карабина.