- Вот и руководство пожаловало. Сейчас подарки дарить будут, - Файзулла, если что - валишь знаменосца. Ветер - два метра слева, - раздал цель старшина и напомнил об упреждении.
- Угу, - подтвердил татарин и замер. Уголок прицельного маркера вёл иноземного прапорщика, упёршись острым навершием сходящихся рисок прицела в низ живота наездника. Если знамя рухнет, а именно на него ориентируются низовые командиры, то паника и нерешительность в строю грозного воинства нам не помешают. А старшина выбирал себе самого сверкающего из "ханской группы", как он для себя окрестил штабную команду "хунхузов".
Наконец, полководцы добрались до уреза воды и остановились. В бинокль стало отчётливо видно части лиц выглядывающих из под металла и кожи.
Борода и усы, оно понятно - некогда в походе время тратить на красоту, да и старые шрамы хорошо скрывает. И примета такая есть: побреешься - не повезёт в рейде.
Орда, ордой, а лошади чистенькие. Снаряжение целое, потертое, но рабочее. И дисциплина в войске завораживала. Когда впереди идущий, видимо начальник поднял нагайку в правой руке, свернутую в кожаную петлю, то ряды воинов как будто омыло волной идущей от центра. Жест был повторен и прокатился по строю молчаливым исполнением, кое-где слышны были короткие рычащие фразы мелких командиров доводящих необходимость исполнения до самых низших организационных составляющих подразделений. Судя по скорости и исполнительности - авторитет командиров был непререкаем. Для тех единиц, для которых не дошло требование полководца свистнули и шикнули в воздухе такие же небольшие плётки не больно, но чувствительно пройдясь по тем местам, до которых дотянулись младшие начальники. Всё одно через доспехи не больно, но то, что именно тебя коснулась лошадиная погонялка, запомнится коротким чувством обиды от унизительного удара-напоминания.
Далее повелитель отряда что-то сказал и махнул рукой в сторону нижней башни. Подчинённые вокруг рассмеялись, подняв головы вверх, тряся головами и оскалив в хохоте зубы. От "штабного отделения хунхузов" отделился одни из наездников и деловито затрясся рысцой в седле от основных сил к кромке воды. Воины расступались перед конником. Посланец добрался до границы суши и реки, оглянулся назад, что-то довольно громко проорал своим за спиной. В ответ войско заулыбалось, кое-где ответили и чуть не нарвались, после этого, на увесистый пинок десятника, а то и сотника. Главный "хан" уселся удобнее в седле, упёр правую и левую руки кулаками в бедра, немного наклонился в седле и никак не отреагировал на выкрики из строя. Парламентёр демонстративно вытащил из специального чехла у стремени конец копья, красиво вертанул древко в воздухе, показывая зрителям умение им владеть, и воткнул остриём в песок.