София считала, что влюбленность, любовь – это психоз.
Предмет любви – просто идеальная картинка, которая никак не соответствует действительности и в которой влюбленный любит только свое собственное желание быть влюбленным. София привела в пример ребенка, который приписывает домашнему животному качества, которых у животного нет, и Жанетт поняла, что она имеет в виду, но ей все-таки было горько – прямо перед этим разговором она призналась Софии в любви.
София Цеттерлунд, думала она. Как же так получилось, ужасно странно – вот я стою здесь и жду встречи с еще одной Софией Цеттерлунд.
Она приняла помощь Софии-младшей в случае, касавшемся отца Виктории Бергман. А совсем скоро она увидит Софию-старшую, которая тоже психолог и которая, быть может, даст дополнительную информацию о главном подозреваемом в ее, Жанетт, собственном расследовании – о самой Виктории Бергман.
Она отбросила окурок и позвонила в дверь пансионата для престарелых «Сольрусен».
Теперь речь о Софии-старшей.
После короткого разговора с заведующей Жанетт проводили в общую комнату.
По телевизору, включенному на изрядную громкость, шла серия из американского комедийного сериала восьмидесятых годов. Двое мужчин и три женщины сидели на диване и в креслах. Фильм, кажется, не особенно увлекал их.
В другом углу комнаты, возле балконной двери, сидела в инвалидном кресле, бездумно глядя в окно, еще одна женщина.
Очень худая, одетая в голубое длинное платье, скрывавшее ноги почти до косточки, совершенно седые волосы до пояса. Женщина была крикливо накрашена – голубые тени, ярко-красная помада.
– София? – Заведующая подошла к женщине в инвалидном кресле и положила руку ей на плечо. – К тебе гости. Это Жанетт Чильберг из полиции Стокгольма, она хочет поговорить с тобой об одном из твоих давних пациентов.
– Это называется «клиенты». – Старуха ответила быстро и несколько высокомерно.
Жанетт пододвинула себе стул с реечной спинкой и села рядом с Софией Цеттерлунд.
Представилась, рассказала, зачем приехала, однако старуха не удостоила ее даже взгляда.
– Вы уже знаете, что я приехала сюда, чтобы задать несколько вопросов об одном из ваших клиентов. О молодой женщине, с которой вы работали двадцать лет назад.
Ни слова в ответ.
Старуха не отрывала взгляда от чего-то за окном. Глаза были мутными.
Да у нее катаракта, подумала Жанетт. Может, она вообще слепая.
– Девушке было семнадцать, когда вы ею занимались, – продолжила она. – Ее звали Виктория Бергман. Это имя говорит вам о чем-нибудь?
Старуха наконец повернула голову, и Жанетт угадала улыбку на морщинистом лице. Оно немного смягчилось.