– Виктория, – произнесла София-старшая. – Разумеется, я помню ее.
Жанетт выдохнула. Она решила перейти прямо к делу и придвинула стул поближе.
– У меня с собой фотография Виктории. Не знаю, насколько хорошо вы видите, но как по-вашему – вы сможете узнать ее?
– Нет-нет, – широко улыбнулась София. – Я уже два года как ослепла. Но я могу описать, как она выглядела. Светлые волосы, глаза голубые, с пятнышками. Красивое лицо, прямой маленький нос, полные губы. Лицо особенное. Широкая улыбка, а взгляд – острый, внимательный.
София посмотрела на школьный снимок серьезной девочки. Внешне она соответствовала описанию, данному старухой.
– Что с ней было после того, как ваша работа закончилась?
София снова улыбнулась.
– С кем? – спросила она.
У Жанетт зашевелились некоторые подозрения.
– С Викторией Бергман.
На лице Софии снова появилось отсутствующее выражение, и через несколько секунд молчания Жанетт повторила свой вопрос.
– Вам известно, что стало с Викторий Бергман после того, как она закончила терапию у вас?
София снова расплылась в улыбке.
– Виктория? Да, помню ее. – Улыбка побледнела, женщина провела ладонью по щеке. – С помадой все в порядке? Не расплылась?
– Нет-нет, прекрасно выглядит. – Жанетт начала опасаться, что у Софии Цеттерлунд известные проблемы с краткосрочной памятью. Альцгеймер, например.
– Виктории Бергман разрешили сменить персональные данные. Вы встречались с ней после этого?
– Виктории Бергман? – громко произнесла София, при этом вид у нее был растерянный.
Один из стариков, сидевших на диване перед телевизором, обернулся к ним.
– Виктория Бергман – это джазовая певица, – картаво сообщил он. – Ее вчера показывали по телевизору.
Жанетт улыбнулась старичку, тот с довольным видом кивнул.
– Виктория Бергман, – повторила София. – Странная история. Не была эта Виктория джазовой певицей, и я никогда не видела ее по телевизору. К тому же от вас пахнет дымом… Не угостите?
Такой поворот сбил Жанетт с толку. Очевидно, Софии Цеттерлунд трудно удерживать нить текущего разговора, но это не значит, что долговременная память вышла из строя.
– К сожалению, здесь нельзя курить, – сказала Жанетт.
Ответ Софии был не вполне правдивым:
– Ну а у меня в комнате можно. Отвезите меня туда, и мы покурим.
Жанетт отодвинула стул, поднялась и осторожно развернула кресло Софии.
– Ладно, посидим тогда у вас. Где ваша комната?
– Последняя дверь направо по коридору.
София теперь выглядела пободрее – из-за того, что она скоро сможет закурить, или просто из-за того, что ей сейчас есть с кем поговорить.
Жанетт знаком показала заведующей, что они собираются на время выйти.