Немец нахмурился:
– Вы – русский. Что делаете вдали от родины, в середине Европы?
– Мы в гостях! – Саблин старался не сбиться с взятого весёлого тона, мол, война будет нет ли, ещё вопрос, а пока хорошо бы размяться по-молодецки. Всё остальное несущественно. – У России с Чехословакией договор. Что удивительного, если мы прибыли перенять опыт у чешских коллег?!
– Вы не пограничники, – с сомнением заметил тевтон. – Таких нашивок я не знаю.
– Нет, не пограничники. Спортивный взвод. По приглашению командования Чехословенска Армада помогаем улучшать физическую подготовку чешских военнослужащих. Но чехи не умеют боксировать!..
Перекрикиваясь, заговорщицкую интонацию передать было трудно, но Саблин постарался. Немец мотнул головой:
– Мы здесь не для того, чтобы заниматься ерундой, герр офицер. Мы несём службу на границе великого Рейха!
– Мы тоже служим великой империи, герр офицер, – откликнулся Саблин и широко улыбнулся. – Но скучно, и день-то какой хороший намечается.
Как раз бы в такой денёк попробовать, чей кулак крепче, русский или немецкий?
– Глупая затея, – отрезал тевтон и круто развернулся. Сейчас отправится обратно в свою рощу…
– Жаль! – крикнул Саблин ему в спину. – Может, в этот раз вам повезло бы больше!
Гауптман будто споткнулся, секунду постоял, закаменев спиной, словно в широкую эту спину целились из люгера, а потом резко повернулся к русскому.
– Donnerwetter! Так это вы! Я не узнал сразу…
– Так точно, герр гауптман! – веселился Саблин. – Предлагаю реванш. Заодно укрепим боевой дух наших ребят!
– Учтите, я уже не тот новичок, что прежде. Много тренируюсь и буду… как это… – Он перешёл на русский, немногим лучший саблинского немецкого. – Бить морда по щём зря!
– Отлично, герр офицер! – прокричал поручик. – Я готов! Через час ринг будет готов, милости просим!
– По одному секунданту, – отчеканил немец. – И мой судья. Чтобы всё было честно.
– Идёт, – согласился Саблин. – Пусть будет твой судья… Зато хронометрист – мой!
За час пограничники управились. Помост в половину человеческого роста поднялся как по мановению волшебной палочки: новенький, с пылу с жару, аппетитно пахнущий свежеспиленным деревом. Настил выложили гладкостругаными досками. Солнце, наконец-то заглянувшее в приграничную зону, заиграло теплым светом на жёлтой древесине. На столбы натянули толстый «морской» канат в два ряда. Даже табуретки спроворили для отдыха бойцов между раундами.
Саблин волновался. Пожалуй, немец не врал. Наверняка действительно тренировался, оттачивал удары на челюстях подчинённых. Чего нельзя было сказать о Саблине. Конечно, поручик поддерживал форму. Нагружал себя вместе с гренадерами кроссами и полосой препятствий и в ринг выходил порой, но настоящими боксёрскими тренировками это не назовешь. Четыре года прошло с тех времён, когда он занимался боксом всерьёз, а сейчас…