Кино показывали теперь крайне редко, и Ненэ старался не пропускать ни одного сеанса. Он зачарованно впитывал отблески какой-то далекой, сказочно красивой, богатой жизни, когда люди ездили на роскошных автомобилях, жили в высоких домах, обедали в дорогих ресторанах, пили, развлекались, любили друг друга. Любовные сцены особенно волновали Ненэ. Он представлял себя Кларком Гейблом, высоким рыцарем с мужественными усами, как он обнимает за обнаженные плечи ослепительную красавицу и дарит ей страстное лобзание. Иногда в сценах, когда главный герой и героиня, слившись в поцелуе, падали на кровать и герой начинал расстегивать на девушке платье, заезженная пленка обрывалась, и тогда в зале поднимался топот, свист и неимоверный шум. Хромой киномеханик Лоренцо лихорадочно заправлял пленку между валиками проектора, а публика орала ему: «Сапожник! Перекрути назад!»
Каждое утро, перед тем как сесть в автобус и отправиться в лицей в Монтелузу, Ненэ ходил проверять, стоит ли еще «Пансион Евы» или ночью его уже разбомбили.
Дон Стефано Джаколино торжественно открыл обновленный «Пансион Евы» ровно в восемь вечера второго января тысяча девятьсот сорок второго года.
По правде говоря, перед этим, где-то около четырех часов пополудни, состоялась еще одна закрытая инаугурация, в которой приняли участие лично федерале Коллеони и его заместитель Аньелло, одетые в штатское. Оба начальника подвергли тщательной инспекции всех имеющихся в наличии женщин и пришли к заключению, что представленный товар, несомненно, хорошего качества. Настолько хорошего, что федерале Коллеони пришлось обслужить дважды.
В поселке сразу же стали говорить, что «Пансион Евы» — это нечто, что это стоит увидеть своими глазами, что это настоящее чудо, просто роскошь. Во всех комнатах теперь были установлены умывальники и биде, а крыша переделана в обширную террасу, на которой располагались шесть огромных резервуаров с водой. Разумеется, цены выросли, зато все девушки там были что надо, первый сорт.
Через десять дней после инаугурации, когда Джаколино, Чиччо и Ненэ сидели в кафе «Эмпедокле» и ели шоколадное мороженое со сливками, Джаколино раскрыл свой план:
— Я переговорил с отцом, и он дал разрешение. Более того, он уже предупредил мадам. Эту мадам зовут Флора. Я и сам с этой Флорой говорил. Так что вы сможете свободно приходить в пансион, но только один раз в неделю.
От удивления Ненэ буквально онемел, ему хотелось расцеловать Джаколино. Чиччо же немедленно предложил:
— Прямо сегодня вечером и пойдем.
— Погоди, — возразил Джаколино, — я еще не все сказал. Посещать «Пансион» официально вам еще нельзя, как мне ни жаль, но об этом и речи быть не может. Если полиция узнает, что вас туда пустили, а вам еще нет восемнадцати, у моего отца отберут лицензию.