Какое слово: отдохнуть! В три часа ночи Надя вдруг встала с кровати, почувствовав настоятельную потребность пойти в свою комнату на втором этаже. Не желая, чтобы коллеги заметили ее, она спустилась по лестнице в полной темноте и открыла дверь. В комнате сидел монах.
— Я ждал тебя.
— И я пришла.
— Я хотел сказать тебе, что я выяснил.
— Что выяснили?
— Ну, все о тебе, о твоей жизни, о твоем брате Филиппо.
— Как вам это удалось?
— У меня много друзей. Друзья сказали мне, что твой брат действительно невиновен.
Его слова прозвучали столь веско и значительно, что Надя почувствовала, как кровь забурлила в жилах. Вся в слезах, она упала на колени:
— Вы это правду говорите?
— Я всегда говорю правду. И еще: я могу сделать так, что суд оправдает твоего брата.
— Пожалуйста, ради всего святого! — умоляла Надя.
— Но с одним условием.
— Каким?
— Ты дашь мне то, что даешь другим мужчинам.
— Нет, только не это.
— Почему?
— Потому что…
— Говори.
— Потому что с вами я могу получить наслаждение.
— И что?
— Я дала обет, который не могу нарушить.
Добавить к этому было нечего. Надя с трудом вышла в коридор, затащила себя вверх по лестнице, доплелась до своей комнаты и рухнула в постель. Силы оставили ее, и девушка провалилась в сон. Наутро жар прошел, вызывать доктора не было нужды. Надя чувствовала всего лишь смятение, решив, что и на этот раз ей привиделся какой-то кошмарный сон. Тем не менее она решилась спросить у мадам Флоры, не мог ли кто-нибудь прийти ночью в «Пансион» незамеченным.
— Да ты с ума сошла! — последовал ответ.
Утром тридцать первого августа Надя проснулась от звуков барабанов. Она раздвинула жалюзи: двенадцать мужчин, одетые в белые рубашки и черные брюки, с цветными платками, повязанными на головы, отбивали ритм на барабанах разной величины.
— Начинается праздник Сан Кало, — пояснила мадам Флора девушкам, поскольку все они были с континента. — Завтра первое воскресенье сентября, праздничный день, и поэтому «Пансион» будет закрыт. Сан Кало — народный святой, покровитель всех несчастных, больных, страждущих и голодающих. Празднество стоит увидеть. По городу пройдет процессия, впереди понесут статую Сан Кало, к ней обычно выносят больных детей. Из окон и с балконов кидают специально испеченный хлеб, и ни один кусок не падает на землю — люди ловят хлеб и приносят в дар святому.
— А вы, мадам, пойдете на праздник?
— Обязательно. Если хотите, можете пойти со мной. Святого будут выносить из церкви завтра ровно в час дня.
На следующий день девушки наскоро перекусили и ушли на праздник. Только Надя осталась лежать в своей комнате. Часов около шести раздался гул барабанов, процессия приближалась к «Пансиону». Надя поднялась с постели и выглянула в окно. Первое, что она увидела, была статуя святого. Сердце девушки оборвалось, а потом забилось так сильно, что чуть не выскочило из груди. Сан Кало был одет в точности как тот монах в ее комнате, и темная кожа, и глаза, и фигура — все было то же самое, только по возрасту он был стариком, и борода его была седая и гораздо длиннее. Тут ей на секунду почудилось, что святой взглянул прямо на нее, голова ее закружилась, и Надя лишилась чувств.