— Могла бы, и додуматься сама, — расстроилась за свой промах мать.
— Загляни в озеро, — подвёл её к краю Илья.
— Потрясающе. Илюша, а зачем вагончик этот тут? — ткнула она, в приткнувшийся под скалой «балок».
— Ма, это тундра. Окинь взглядом, ни дорог тебе, ни телефонов со «скорой помощью». Давай зайдём внутрь, и ты посмотришь.
— Как же мы это сделаем?
— Здесь висит на видном месте ключ, вот видишь?
— Надо же.
— И есть всё необходимое. Смотри, соль, крупы, макароны, сухари, сахар. Мало ль с кем беда, какая приключилась, чтоб человек мог пережить то время.
— Кто ж это всё закладывает сюда?
— Все, чья нога сюда ступила и у кого есть что оставить.
— Мы тоже оставим?
— А как же. Для этого Александр Николаевич сумку продуктов со склада взял и аптечку обновим.
— С каких же пор такой закон по тундре идёт прапорщик?
— Наверное, с появлением первых людей.
— Александр Николаевич, когда же это в тундру они добрались?
— Книги рассказывают, что было это в семнадцатом веке. Я уже здесь этим чтением увлёкся. Сказочно богатый край манил к себе. Смельчаки шли сюда за «мягкой рухлядью»- пушнина так называлась, — пояснил он. — На маленьких судёнышках шли, рискуя жизнью. Они плыли в основном по северным рекам, забираясь всё глубже и севернее. Норильск видели, командир показал вам. Это же жемчужина Заполярья.
— Показывал и рассказывал аж в захлёб.
— Он вырос и расцвёл необыкновенно быстро, как тундровый цветок. Здесь очень много построено баз отдыха, профилактории даже есть на сказочных озёрах Лама, Глубокое, Мелкое, вот где красота — то. Свозите мамашу, Илья Александрович, покажите.
Вездеход вновь полетел по таёжным просторам. Возвращались.
— Боже мой, какая бесконечная даль, — сделала она глубокий вздох, стоя в идущем полным ходом вездеходе. — Дышится-то как. Спасибо Илюша.
— Смотри и дыши на здоровье, тундра денег не берёт, — смеялся сын.
— Лиза, а ты северное сияние видела? — обернулась она, к молчавшей всю поездку невестке. Та качалась в такт хода вездехода на диванчике и не сводила глаз с мужа с елозившим на коленях сыном.
— А как же, мы только приехали тогда, получается в ту же неделю. Илья прибежал со службы, я уже спала себе. Сграбастал меня в одеяло и на мороз.
— И как, какое впечатление?
— Это нельзя описать, вернее можно, но оно не будет так прекрасно. Мерцающие каскады всполохов от самого начала неба и до края земли. Оно включает в себя и цвет черёмухи и подснежника, зари и заката. Всё нежное, распирающее грудь… Нет, это всё не то, надо видеть. Звёзды здесь зимой такие яркие и так низко висит этот бесподобный навес, что, кажется, небо не выдержит такой тяжести и рухнет, раздавив тебя. Иногда стою, ночь на пролёт, на крыльце. Хочется поднять руку и убедится, дотронувшись, что они все мои. Собирай, как яблоки. Север нельзя сравнить ни с чем.