– Но там с тобой был Геша Ковалев.
– А сейчас со мной ты. Вернее, я с тобой. А пряталась я оттого, что смотрела на тебя и думала, нужен ты мне или нет. И нужна ли буду тебе я… Ты меня не прогонишь? Как там у вас в Галактике принято поступать с женщинами? У нас, на Земле, женщины обычно уходят сами.
– Прогоню. Если удерешь какую-нибудь новую штуку. Вроде дельтаплана в шторм.
– Я буду послушной, – сказала Марси, гладя его по лицу. – У тебя еще не было таких покорных женщин. А у меня не было мужчин, которым хотелось бы покориться.
– Ты говоришь такие слова, о которых мужчина может лишь мечтать, – промолвил Кратов.
– Я знаю. Нужно быть негодяем, чтобы после них отвергнуть женщину. – Она вдруг привстала и огляделась. – А зачем мы здесь, Кратов?
– Я должен повидать старых друзей, – сказал он. – Один из них – женщина.
– Старый друг, – повторила Марси. – Женщина твоих лет. – Она подумала, прислушалась к себе. И произнесла уверенно: – Я не ревную.
– Поглядим, что ты скажешь после встречи с ней, – усмехнулся Кратов.
Низко-низко, едва не задевая верхушки деревьев, на бешеной скорости в сторону моря пронеслись три ярко-красных спасательных гравитра.
– Это за нами, – сказал Кратов и попытался высвободить из-под Марси руку с видеобраслетом, чтобы дать отбой.
– Ты полагаешь, мы в этом море единственные сумасшедшие? – спросила девушка с сомнением.
Часть четвертая
Гребень волны III
1.
«Полное внимание.
Ты – человек».
«Тоже мне, открытие! Я знаю… Что со мной?!»
«Ты можешь: видеть, слышать, ощущать, двигаться, думать. Но не сейчас».
«Когда же? И почему?..»
«Твои органы чувств настроены только на меня.
Так будет: долго, но не вечно. Пока я не освобожу тебя».
«Кто ты?»
«Кто я такой.
Вывод: частица моего «Я» навсегда останется в тебе.
Запомни это глубоко.
Забудь это.
Я освобожу твой разум. Он стеснен путами бездействующих связей. Он полон неиспользуемого пространства. Он разобщен. Я сделаю его могущественным. Ты будешь его властелин. Ты сможешь управлять им, как хорошей, надежной машиной. Ты научишься понимать суть вещей с одного взгляда. Такого инструмента у тебя никогда еще не было. И не будет потом, когда мое «Я» расстанется с твоим «Я». Но ты не будешь опечален. Ты забудешь. Тот, кто не помнит, не печалится.
Загляни в себя. Ты никогда прежде не делал этого. Не хотел. Не мог. Человеку не дано видеть собственное «Я». У него нет внутреннего зрения. Но я дарю его тебе.
Вот внешний контур твоей памяти. Те эпизоды, которые не стерлись, не ушли от тебя в безвременье, не осели бесполезным балластом в клетках мозга. Ты можешь пробудить их, воскресить эти образы. Они еще достаточно ярки, чтобы воздействовать на твои чувства, как будто ты заново переживаешь их наяву».