– Конечно. Спокойной ночи, Рыжик. Лиса сегодня останется у нас или снова сбежит?
– Не знаю, – пожала плечами я и поднялась с дивана. – Лиса полностью оправдывает свое имя. И хоть она не кошка, но все равно гуляет, когда и где хочет.
– Ей можно позавидовать.
– Мне кажется, боги наконец поняли, что незаслуженно обижали ее, и теперь пытаются реабилитироваться.
– Нам не дано предугадать, какие цели они преследуют, подвергая нас тем или иным испытаниям. Остается только уповать на их справедливость и продолжать верить, что в наших силах строить жизнь так, как мы того хотим. Кстати, Валар Сефер – яркий пример человека, которому это удалось.
Я подошла к брату, запустила пальцы в его волосы и взъерошила. Потом наклонилась и поцеловала его в щеку:
– Я верю, Ален. И только эта вера заставляет меня идти вперед, несмотря на преграды. Сладких тебе снов, не засиживайся допоздна.
Театр не особо отличался от прочих зданий похожего назначения. Трехэтажное строение из светлого камня с плоской крышей. Высокие белоснежные колонны поддерживали величественный портик, украшенный изысканными барельефами. Широкая удобная лестница приглашала внутрь, чтобы гости могли насладиться не только игрой актеров, но и роскошью обстановки. Мрамор преобладал в отделке и наравне с позолотой создавал неповторимый дух роскоши и изящества.
Театр включал в себя не только основную сцену, партер, три яруса лож, галерею и несколько помещений, где, например, гости собирались для игры в карты, к нему также был пристроен и маскарадный зал, который традиционно использовался для проведения праздника Интры. Прекрасная планировка позволяла чувствовать себя комфортно приблизительно тысяче человек, в чем мне предстояло скоро убедиться на маскараде.
Мы с Лисой приехали непосредственно к началу спектакля и постарались побыстрее подняться на второй этаж, чтобы занять ложу и избежать излишне назойливых взглядов. Но оказавшись внутри, я поняла, что мои надежды тщетны. Не успели мы занять мягкие кресла, обитые красным бархатом, и оглядеться, как я начала ловить взгляды присутствующих, как сидевших в партере, так и тех, кто постепенно занимал другие ложи.
Спустя минут десять, сказать, что я чувствовала себя неуютно, не сказать ничего. Слишком много народу вокруг, и все, пускай и не явно, но постоянно посматривали в сторону ложи, в которой расположились мы с Лисой. Нервы были напряжены до предела, хотя я знала, что за все то время, что прошло с момента, как мы вышли из экипажа, я ничем не выдала своего страха или волнения.