Федор Ильич кивнул:
— Тайна этюда из шкатулки разгадана — но кто автор? Кому понадобилось рисовать явку? Вот в чем вопрос.
— Странно… — Печерская задумалась. — Не свой же написал этот клен? Зачем?
— Вот именно.
— Предположим, автор — немец. Но не будет же он на своей работе ставить инвентарный номер?
— Разумеется. Что же тогда?
Печерская пожала плечами.
— А вы знаете, Анна, — вздохнул Кайтан, — шкатулку с этюдом у меня украли…
— Как?! — Она резко откинула со лба прядь волос. — Кто?
— Если бы я знал…
Они замолчали. Слышно было, как Михуца настойчиво предлагал аисту рыбу.
— Ну еще одну, Филимончик…
Наконец Печерская нарушила молчание.
— Показ телезрителям шкатулки с этюдом, — сказала она, растягивая слова, — преследовал цель: найти свидетеля событий. Но не только… — Анна Владимировна задумалась. — Послушайте… А если человек, имевший отношение к провалу группы, находится в селе? Он-то и похитил шкатулку! Мы с вами заставили его действовать. Понимаете?
— Не думаю, — покачал головой Кайтан. — Такой человек едва ли сюда вернется… А в селе, Анна, подозревать некого.
— В селе, — сказала Печерская, — есть новые люди… Художник, например.
— Знаю, — махнул рукой Кайтан. — Милейший, кстати, человек. Клуб расписывает.
— …Ну Филимоша, — крикнул на улице Михуца. — Еще одну, последнюю…
— С работами художника не знакома, — продолжала Печерская. — Но вот лицо… Где я видела эти острые скулы? Этот лоб, как бы разорванный морщинами?.. На кого он похож?.. Мы, правда, повстречались с ним на дороге. Но это, конечно, не в счет…
— Не гадайте. — Кайтан подошел к скульптуре, над которой работала Печерская. — Видели где-нибудь в городе. Скажем, на выставке.
— Нет, всё гораздо сложнее. — Она шагнула к одному из ящиков, отбросила в сторону крышку: — Смотрите!..
Кайтан подошел к ящику. На барельефе он увидел медальный профиль… маэстро. Тот же глаз с прищуром, те же острые скулы, вспоротый морщинами лоб. Недоставало только бородки.
— Что это? — спросил Кайтан.
Печерская опустила голову.
— Кажется, я схожу с ума… Это лицо вылеплено до приезда в село. Вы что-нибудь понимаете? Не видеть человека и вылепить его лицо!
Во двор с пустым ведром вошел Михуца. Сзади нехотя плелся сердитый Филимон.
— Федор Ильич, — Анна Владимировна закрыла ящик, — рисунки на жести не дают мне покоя. Я вспоминаю военные годы, партизанский отряд, наших товарищей…
— И вы думаете?.. — Кайтан, заметив Михуцу, замолчал.
— Не знаю, Федор Ильич, не знаю…
— Послушайте, Анна. — Глаза Кайтана блеснули. — Вам удобнее встретиться с приезжим художником. Все-таки коллеги. Попробуйте расспросить его об интересующем нас периоде…