Медведик изумленно вытаращил глаза. Он явно представил себе, каково это – обороняться такой длинной острой штукой от огромного белого медведя, который щерит на тебя зубастую пасть. В баре было полутемно, но я все равно видел, что Медведик под сильным впечатлением. Тут нам наконец принесли наш заказ. Медведик выпил свою колу, мою колу и съел половинку сосиски в тесте. Непросто было уговорить его поесть, даже под увлеченное созерцание гарпуна на стенке.
Когда мы засобирались домой, время уже шло к вечеру. Медведик устал, но был очень доволен насыщенным днем. Он слез с табурета, протопал к выходу и неуклюже забрался в машину. Я пристегнул его, и он тотчас уснул.
Верить моим россказням Медведик перестанет только через несколько лет. А до этого он будет пристально вглядываться в небо – не видать ли там летучих ящериц? – и высматривать эльфов на каждом судне, какое ему попадется.
Существует немало доводов в пользу версии, что синдром Аспергера может передаваться по наследству. О своем диагнозе я узнал, когда Медведику было шесть лет, и тут же забеспокоился, как бы он не унаследовал мое аспергерианство. Медведик и правда в некоторой степени унаследовал от меня синдром Аспергера, но у него он выражен гораздо слабее. Я внимательно наблюдал за Медведиком с самого его младенчества, и вспоминал те трудности, с которыми сталкивался в детстве. Иногда я видел, как он совершает те же ошибки, что и я в свое время, и весь сжимался от ужаса. Я пытался объяснить Медведику, что с ним происходит, и, похоже, это помогало: он начал обзаводиться друзьями, и вырос, не унаследовав моих худших аспергерианских черт.
Сейчас, когда Медведик уже подросток, он разительно отличается от меня в том же возрасте. По пятницам вечерами он приглашает в гости человек семь друзей, и они вместе смотрят телевизор, хохочут и лопают пиццу до самой полуночи. Медведик – тот, кем я мечтал стать, но так и не смог: душа компании.
Но во многом другом мы очень схожи. Талант к математике и воображение у Медведика мои. В шестнадцать он скатился в школе на тройки, потому что ему было скучно, зато в интегралах понимал лучше учителей. Медведик сам придумал формулу взрывчатого светящегося порошка, и устраивает фейерверки на лужайке у нас за домом – очень зрелищные.
Я совершенно убежден, что Медведик добьется и исполнения других грез моего детства: он окончит школу, а потом и колледж.
За семнадцать лет нашего знакомства Медведик вырос и поумнел. У него теперь свои идеи и убеждения, и я ему не очень-то нужен. Уже в девять лет его стало не так-то легко обвести вокруг пальца. К тринадцати он вообще не поддавался ни на какие обманы. Теперь он благополучно обводит вокруг пальца нас и с тем же успехом разыгрывает сверстников.