– Болдуиновские, – вставил отец. – Фирмы «Болдуиновские локомотивы Филадельфии».
Я был потрясен: он помнил такие мелочи! Несколько лет назад я читал историю про фирму «Болдуин», но понятия не имел, что отец о ней знает.
Отец все рассказывал и рассказывал, и внезапно передо мной отчетливыми картинами вставали события полувековой давности. Я вспомнил весну, когда учился кататься на двухколесном велосипеде по булыжным дорожкам Храма Знания в Питтсбурге. Я сразу начал кататься на двухколесном велосипеде, не привинчивая маленькие колесики для опоры, – пересел из детской педальной машины (пожарной) и с трехколесного детского велосипеда сразу на двухколесный, для больших детей, и ни разу не упал и ни во что не врезался. Я тогда был очень горд собой.
Отец сказал:
– Я купил тебе велосипед марки «Молния», такой же, какой был у меня в детстве. Твой был модели «Комета», с красным багажником и ножным тормозом.
У отца был черный велосипед «Рейли», с тремя передачами. Когда я вырос из «Молнии», он отдал мне «Рейли» – к тому времени он уже забросил велосипед и больше не катался.
Отец все рассказывал и рассказывал, а я уже не мог удержаться от слез.
– А помнишь парк Вэлли-Фордж? – спросил отец.
И я вспомнил: вот я бегу по полям национального парка Велли-Фордж, бегу и держу бечевку от воздушного змея, сделанного отцом, и отец бежит рядом со мной в ярких солнечных лучах, а мать сидит в тенечке и смотрит на нас. А потом я запутываюсь в бечевке и шлепаюсь наземь. У меня до сих пор на лодыжке шрам.
Да, кое-что хорошее мы с отцом все-таки вспомнили. Когда я засобирался домой, отец отец заметил, как я опечален. Он с улыбкой потрепал меня по голове и сказал:
– Ты за меня не беспокойся. Все будет хорошо, я поправлюсь.
Но я в глубине души знал: он не поправится. Мне снова захотелось стать маленьким.
С того дня и до самого конца я навещал его в больнице ежедневно. Он все слабел и как-то раз сказал:
– Джон Элдер, я умираю.
– Знаю, – ответил я. – Печально. Как ты думаешь, куда ты потом попадешь?
– Тайна. Этого никто не знает, – ответил отец.
– Тебе страшно?
– Если честно, не очень.
Джуди решила, что в следующий вторник заберет его из больницы – пусть умрет дома.
Отец спросил:
– Ты выдержишь?
– Конечно, я буду тосковать, но выдержу, – ответил я.
– За Джуди присмотришь? Она так обо мне заботилась!
– О чем речь, присмотрю, – ответил я.
– И с домом ей управиться поможешь?
– Разумеется.
– А как там мой трактор? – спросил отец.
– Все так же. Хочешь, я проеду на нем под окнами и ты на него посмотришь?
– Давай! – обрадовался отец.