– Предлагаю продолжить так неудачно прерванный в прошлый раз разговор. – Мне вернули равноценный оскал. – Никто не против?
Причем нас не спрашивали, нас ставили перед фактом.
– А разве был разговор? – не преминула удивиться я, стараясь не отвлекаться на резкую смену декораций. – Кажется, тогда была банальная демонстрация силы без права на помилование.
– Однако ты до сих пор жива, – сухо произнес альбинос. Всего лишь досадная констатация факта, но от нее веет могильным холодом. Правильно, никто не любит признаваться в собственных ошибках. И чем больше власти, тем уязвимее самолюбие.
– Не твоими молитвами.
– Светка, с ума сошла?! – пискнул за спиной не на шутку перепуганный Вадим и довольно ощутимо ткнул меня кулаком в спину. – Если самой жить надоело, о других подумай.
– Да не вопрос, – тут же уцепилась я за его малодушие. – Откажись от меня, и у тебя появится вполне реальный шанс остаться в живых.
Не знаю, насколько своевременно я пытаюсь решить этот вопрос, но более удобного случая может ведь и не представиться.
– Да пошли вы оба… – слишком легко и излишне откровенно высказался мой дражайший супруг. – Я не хочу сдохнуть в самом расцвете лет!
Вокруг ничего не изменилось. Не сработало.
– А придется, – на самой грани слышимости прошептал Стефианир.
Он тоже прекрасно понимал, что у нас нет шансов, но сдаваться без боя не собирался. Я вообще заметила, что упрямство – отличительная черта клана Зварру, и оно сейчас просто перло изо всех щелей моего обожаемого вампира. А разрушилась наша смертоносная связь или нет, я так и не поняла.
– Правильно мыслишь, мой мальчик, – удовлетворенно кивнул Иинса.
– Что, сыном меня назвать язык не поворачивается? – едко поинтересовался Стеф, твердо глядя в холодные бездушные глаза, в которых всего на миг появилось странное выражение, очень похожее на смятение, но быстро пропало. Подозреваю, кроме меня этой неконтролируемой слабости никто не заметил – вампиры слишком увлечены своим раболепием, Вадим от страха изображает осиновый лист на ветру, Стефианир… вот он, пожалуй, мог и заметить, но не уверена, слишком уж он зол на своего новоявленного папашку.
А наше белобрысое владычество, оказывается, не так уж и непрошибаемо. И напрягало его, похоже, не столько наличие сына как такового, сколько прилюдная (точнее, привампирная) огласка сего прискорбного факта. Я о непростом происхождении младшего наследника клана Зварру смутно догадывалась, помню его темную ауру при произнесении клятвы, но не думала, что все так сильно запущенно. Остальные, судя по звенящей тишине в зале, вообще пребывали в состоянии шока.