Так вот почему издалека мне еще и зеленое пятно мерещилось! Это тролльное средство передвижения… или троллевое? В общем, для троллей! А они чем-то похожи. Цвет глаз идентичный, овал лицеморды и форма носа сходны. Только один на двух ногах передвигается, а другая – на четырех лапах. И по общей цветовой гамме немного дисгармонируют…
– Мыр, – отмерла я, выходя из шокового состояния, – это кто?
– Монь! – с гордостью поведал мне тролль, ласково поглаживая животное по массивному загривку.
– Это имя, ругательство или название вида? – уточнила.
– Все вместе, – получила в ответ.
Понятно. Экономия слов и понятий. Конь по имени Конь. Монь по имени Монь. Мыр на Моне. Мыр-Монь. «Тра-ля-ля-ля-ля-ля, а я сошла с ума… Какая досада»[3]. Я спятила… Прямо всем организмом чувствую: еще немного, и в моем лексиконе останутся лишь «гы», «че» и «ага». И наступит полнейшая деградация личности…
– Ага, – сорвалось с языка. Мобилизовав все свои умственные усилия, еще не сбежавшие в панике, я продолжила познавать новый вид животного. – Чем питается Монь? – попробовала понять, какое расстояние будет считаться безопасным.
– Всем, – обрадовал меня Мыр.
– Какая прелесть… – отозвалась я полуобморочным голосом и включила заднюю передачу.
– А то! – загордился тролль, слезая с животного. – Жрет о-го-го! Но все!
– Очень экономно, – согласилась, проявляя дальновидность и ускоряя отход.
Монь посмотрел на мои телодвижения и, облизав длинным языком кровожадную морду, двинул за мной.
Пока мы с ним играли в салочки, тролль поинтересовался у эльфов, увлеченно и с некоторым злорадством наблюдавших за нашим с Монем передвижением на местности:
– Че встали?
Эльфы начали рассказывать о возникшей проблеме моей перевозки, завершив бурные объяснения потрясающими словами:
– Наши кьяфарды ее к себе не подпустят.
Моню надоело меня преследовать. Догнав в два прыжка, он обхватил меня передними лапами и пригреб к себе.
– А-а-а! – завопила я и была немедленно обслюнявлена.
Животное, урча и облизываясь, нежно прижимало меня к покрытой мягкой шерсткой груди и активно создавало мой новый имидж. Видимо, старый ему не понравился, и Монь решил его радикально изменить, не спросив моего согласия. И ему это удавалось выше всяческих похвал. Изменение шло семимильными шагами…
Убедившись, что мужчины слишком заняты обсуждением архиважных вопросов и не реагируют на мои вопли, я смирилась с незавидной участью, предупредив Моня:
– Я невкусная!
– Гы? – удивился он, на секунду прекратив «утюжить» мои волосы, зализывая их в разные стороны.
– Диарею, гад, заработаешь, – вздохнула, понимая, что самой мне от этого «имиджмейкера» не освободиться. – Или холеру!