В глазах Колбенева горело столько упрямства, неистовой решимости, что ему, казалось бы, просто невозможно отказать.
Почувствовав, что Стародуб на какое-то мгновенье заколебался, Непрядов ринулся на помощь другу.
- Он точно сможет, - сказал Егор и для большей убедительности добавил: - Помните, вы же сами твердили на тренировках: когда приходит второе дыхание, то нет ничего невозможного...
- Верно, говорил, - согласился майор. - Только всё это не мне, а вот ему надо бы почаще напоминать. - И ткнул пальцем в сторону Колбенева.
- А мы и так напоминаем, - не сдавался Егор, - подводя его, так сказать, к этому самому звёздному часу.
- Тоже мне, звездочёты нашлись, - отходчиво буркнул Стародуб. Сосиски-сардельки.
Заложив руки за спину, майор походил по мосткам, прогибая тяжестью своего мощного тела доски. Глянул из-под руки на садившееся солнце, шумно втянул крупным носом воздух и вдруг мечтательно изрёк:
- Прелесть какая, чистый озон...
Непрядов удивлённо вскинул белёсые брови, мол, причём тут озон...
- Так, - распорядился майор, показывая на извлечённые из кармана часы. - Даю ровно тридцать минут на перекур. В девятнадцать десять всем быть у шлюпки на берегу залива. - Решительно повернулся и вразвалочку пошёл в сторону лагеря.
- Может, эти несчастные два метра Стародуб компенсирует гонкой на тузике? - предположил Кузьма. - Почему бы нет?..
- Неплохо бы, если так, - согласился Егор. - Вадька работает на веслах что надо!
По дощатому настилу, проложенному в дюнах, они выбрались на берег. Дохнуло морем. Перед глазами распахнулась спокойная водная гладь, омеднёная заходившим солнцем. Плавным полукружьем изгибалась прибрежная песчаная полоса. В её обрамлении залив походил на огромную чашу, до краёв наполненную расплавленным металлом, который понемногу остывал, покрываясь тёмно-сиреневой окисью близившихся сумерек.
Загребая босыми ногами всё ещё тёплый, бархатисто-нежный песок, друзья побрели в сторону ялика, лежавшего кверху днищем у самого уреза воды. По берегу в одиночку и группами расхаживали курсанты. В такую теплынь кому же не хотелось окунуться! Однако такое удовольствие в лучшем случае могло стоить трёх нарядов вне очереди: купаться без разрешения строжайше запрещалось.
Устоявшуюся тишину тревожили только отдалённый постук движка рыбацкой лодки, да редкое поскрипывание чаек, засыпавших на воде.
Дойдя до шлюпки, Егор опустился на песок, привалившись спиной к ребристой обшивке и вытянув ноги. Вадим и Кузьма уселись по обе стороны от него. Помолчали, глядя на море.