Зеленая "ягода", плавающая в "Мартини", оказалась на редкость противной. Моэра с трудом проглотила эту пакость и, подойдя к сильнейшему, покрепче вцепилась в его локоть. Затем прижалась к мужскому плечу полуобнаженной грудью и приторно улыбнулась старухе. Вечер обещал быть скучным и унылым, но ради того, чтоб провести его с Сэн, Ырли готова была терпеть.
В доме Панфиловых ...
Часа через два после завтрака, плавно перешедшего в обед, позвонила мама и пригласила нас на ужин. Так как в качестве аргумента было сказано, что если сложно, родители сами с удовольствием к нам приедут еще и шашлык по дороге купят, мы быстро засобирались в гости. Кир-Кули переоделся раньше и теперь ждал меня под дверью, периодически интересуясь, не заблудилась ли я там в шкафу и не стоит ли ему мне помочь... молнию застегнуть? Послав его пару раз... эм... газ на кухне проверить, натянула поверх чистого белья все то же лиловое платье с завышенной талией, чулки, ибо было прохладно, и плащ. Достала с полки зонтик, обула туфли на высоком каблуке и, гордо процокав к двери, вышла в коридор.
Единственная новая деталь одежды, обнаруженная мной на блондине - была голубая джинсовая куртка, которая очень шла к его глазам. В остальном: те же штаны на ремне с цепочками, та же черная майка, ну и да: ботинки вместо тапочек. Понятно теперь, почему этот лис так быстро освободился и донимал меня своими комментариями. Пока спускались, спорили, на чьем железном коне поедем. Ливень высекал на поверхности луж крупные пузыри. И, в силу погодных условий, моя "Ласточка" обошла по удобству "Смерча". В салоне машины было сухо, тепло и комфортно. Я прогрела мотор и плавно тронулась с места. Дорога до нашей городской квартиры в выходные дни занимала около получаса, под хорошую музыку это время всегда пролетало незаметно.
Потом был условный ужин, начавшийся часа в три дня. Чай и разговоры обо всем на свете. Еще была моя комната, в которую я сдуру запустила Кира, пара песен под гитару для всей семьи, и, собственно, эта самая гитара, забранная аше-аром с собой, когда мы уходили. А дождь все лил и лил, душа требовала подвигов, и возвращаться рано домой, где нас ждал один розовый Таас, совершенно не хотелось. А куда податься: в кино, клуб, кафе или в гости к Марине, вернувшейся утром из поездки, я не знала.
Судьба сама подсказала решение, явив его в виде моей однокурсницы Катьки Соловьевой, которая шла под ручку со своей подружкой-дизайнером. Кати, как звали ее все знакомые, относилась к девочкам "упакованным", смазливым и воспитанным... на людях. Маме моей такие нравились, именно с такими, по ее мнению, я и должна была дружить. И вроде как даже дружила: во всяком случае, в кафе после пар мы несколько раз заходили и записями прогулянных лекций тоже обменивались. Не удивительно, что Соловьева одна из немногих была приглашена на мою с треском провалившуюся свадьбу и, как следствие, имела честь наблюдать господ иллюзионистов в действии.