Женька глядел на нее, слегка склонив голову на бок.
— Не знаю. Надо подумать.
Ей захотелось стащить его с подоконника и залепить пощечину, такую звонкую, чтобы в зале было слышно.
— Думай. — Она повернулась и стремительно пошла от него.
Перед глазами была пелена. Снова слезы — кажется, она наплакала их уже целый океан. А ему все до лампочки. Он просто издевается над ней, и никакое трудное детство не может служить этому оправданием! Нужно забыть его. Перевернуть страницу и начать с чистого листа. Ей даже в партии перед ним стоять противно, она немедленно попросит Лося, чтобы тот поменял ее местами с кем-нибудь из девчонок.
— Женя! — Она вздрогнула и остановилась. И тут же поняла, что окликнул ее не Женька, а Санек.
Он стоял у самого порога — при входе в зал.
— Жень, ты плачешь?
— Нет, я смеюсь! — Злость на Женьку требовала выхода, и он нашелся. У Жени даже ноздри раздулись от гнева.
— Ну, прости, что достаю, — мягко и потерянно произнес Санек. Подошел ближе, ласково тронул ее за плечо.
Гнев сразу улетучился, а вот слезы покатились в три ручья. Так всегда бывает, когда кто-то начинает тебя жалеть и делает это умеючи.
— Женя, ну, Женя. — Санек обнял ее и уволок куда-то в угол, подальше от любопытных глаз. Усадил на стул, дал свой платок. — Успокойся. Все будет хорошо.
— Ничего не будет хорошо! — Женя, всхлипывая, мотала головой.
— Да почему? Ну полаялись вы с Жекой, с кем не бывает. Мне Чакина рассказала, по какому поводу. Помиритесь еще сто раз.
— Не буду я с ним мириться! Он козел!
— Не хочешь, — не мирись. — Санек улыбнулся обезоруживающе. — Только не плачь. Я твои слезы видеть не могу, у меня от них зубы начинают болеть.
Женя тоже улыбнулась, хлопая мокрыми ресницами.
— Глупости. От слез зубы не могут болеть.
— Смотря от чьих. — Санек забрал у нее платок и сам осторожно вытер ее лицо. — Вот так будет лучше.
Они смотрели друг на друга и продолжали улыбаться, он — ласково и дружелюбно, она — печально.
— А если честно, есть совсем простой выход, — произнес Санек неожиданно.
— Какой выход?
— Чтобы помириться вам с Карцевым.
— Я же сказала, не хочу с ним мириться.
— Это ты сказала. А твои глаза говорят противоположное. — Санек вздохнул, но так мимолетно, что Женя не успела этого заметить.
Она молча и с ожиданием глядела на него.
— Мы ведь совсем скоро уезжаем в Курск. Неделю там пробудем. Помелькаете друг у друга перед носом, все обиды как ветром сдует. Помяни мое слово.
В сердце у Жени шевельнулась надежда. Может быть. Может Санек и прав: в конце концов — сколько месяцев Женька смотрел на нее, не решаясь подойти до той поездки в Петербург? А там за один День осмелел, да еще до какой степени.