Женька видит, что ему надоело возиться с ним. Видит, что тот собрался уйти, но не решается. Неловко перед соседкой. Женьке вдруг остро хочется, чтобы он не уходил, остался. Поговорил с ним еще, просто побыл рядом. Но как об этом скажешь?
— Жека, я последний раз тебя прошу — не валяй дурака. Завтра пойдешь в класс, как миленький. Ясно?
Снова молчание.
Он пожимает плечами.
— Нюта, я не знаю, как еще с ним разговаривать.
— Не переживайте, Николай Николаич, я знаю. — Тетя Аня обнимает Женьку за плечи, ведет в кухню.
Там они сидят долго, может час, а может и все полтора. Женька пьет вишневый компот, она гладит его по голове и что-то тихо говорит. Смысла ее слов он не понимает, но постепенно успокаивается, перестает хлюпать носом. Может быть, все не так и страшно. Пойдет он завтра в эту дурацкую школу. Будет стараться успевать за остальными. Будет стараться. Только получится ли — вот в чем вопрос…
…Дорога до дому промелькнула незаметно. Женька и Анна Анатольевна вошли в подъезд. Лифт, как всегда, стоял намертво где-то между верхними этажами.
— Ты все же зайди к матери, — велела она, с трудом одолевая ступеньки.
— Зайду. Но ненадолго.
— Хорошо. Тебе что на ужин готовить?
— Все равно.
Анна Анатольевна кивнула и скрылась за дверью. Женька вынул из кармана связку, на которой болталось сразу два ключа: один от своей квартиры, другой от соседкиной, данный ей ему собственноручно. Открыл замок, зашел в прихожую. Привычно принюхался, но сегодня хлоркой воняло не так яростно, как всегда. Из комнаты матери не доносилось ни звука.
Он разделся, повесил куртку на крючок, пригладил волосы. И тут заметил, что на тумбочке у зеркала нет телефона. Интересное дело, куда это мать его задевала?
Женька решительно распахнул дверь в комнату и увидел Зинаиду, сидящую с трубкой на кровати. Лицо ее сияло. Она слушала, и кивала головой, не произнося в ответ ни звука.
— С кем это ты? — удивленно проговорил Женька.
Никаких друзей-приятелей у матери, разумеется, не водилось. Может родственники из Челябинска позвонили?
— Тише! — Зинаида замахала на него рукой, и поудобнее устроила свое громоздкое тело на постели. — Мешаешь.
— Да кто это? — рассердился он. — Говори сейчас же.
Физиономия Зинаиды расплылась в улыбке.
— Отец.
— Что?!
Женька застыл на пороге.
— Что еще ему надо? Какого черта?
— Женька-а, — жалобно заныла мать. — Я из-за тебя не слышу!
— Вот и хорошо. Вешай трубку, немедленно. Вешай, я сказал! — он сделал угрожающее лицо и шагнул к ней.
— Не-ет! — Зинаида отчаянно замотала головой.
Женька остановился. Он знал, что последует дальше: мать начнет вопить, как резаная. Его трясло от злости.