«Чем терять время, попробую позаниматься здесь». — Она разложила тетради и книги прямо на тахте, за неимением стола, и углубилась в работу. Через полчаса в коридоре скрипнула дверь. Послышались тяжелые, шаркающие шаги.
«Зинаида встала, чтоб ей было пусто», — сердито подумала Женя, стараясь не отвлекаться от дела.
Женькина мать побродила по квартире, потом пустила в кухне воду на полный напор — так, что шум долетал в комнату. Женя забеспокоилась, что та устроит потоп. Костеря Зинаиду на чем свет стоит, она отложила конспекты и поспешила на кухню.
— Доброе утро, Зинаида Максимовна. Не слишком ли много воды?
— В самый раз, — успокоила Зинаида и глянула на Женю с любопытством. — А ты чего сегодня дома? Совсем у нас будешь жить?
— Совсем не буду. Просто я болею, температура у меня.
— Я вот тоже болею, — пожаловалась Зинаида и продемонстрировала туго перебинтованный палец в резиновом напальчнике.
— Ага… — Женя рассеянно кивнула, не зная, как вести себя дальше. Вода опасно рвалась из крана, брызгая на кухонный стол. Закрыть ее, невзирая на Зинаидины протесты? Или оставить все, как есть, и пусть Женька сам разбирается с соседями, когда придет?
Пока она размышляла, Зинаида сама закрутила кран, насухо вытерла брызги и по-свойски обратилась к ней:
— Ты «Исцеление любовью» смотришь? Сейчас должны повторять.
Единственный телевизор находился у Женьки в комнате, и по вечерам Зинаида была лишена возможности смотреть то, что ей хотелось. Этот пробел она компенсировала с утра, когда оказывалась в квартире одна. Жене стало ясно, что ее занятия на сегодня закончены. Куда ей еще деться с книгами и конспектами? У Зинаиды она не была ни разу и не пойдет туда под дулом пистолета. В кухне до рези в глазах воняет хлоркой. А заниматься оценкой техногенных рисков под аккомпанемент сериальных страстей и вовсе не представляется возможным. Женя безнадежно махнула рукой.
— Пошли.
Они привела Зинаиду в комнату и включила ей экран. Та удобно развалилась в кресле, с трудом закинув одну тумбообразную ногу на другую. На канале шла реклама. В ожидании фильма, Зинаида кинула любопытный взгляд на тахту.
— Это что? — Она имела в виду раскиданные по пледу Женины тетради и учебники.
— Это мое, — объяснила Женя. — Я работала. Я ведь учусь в институте, пишу диплом.
Зинаида кивнула со знанием дела. «Интересно, понимает она, что такое диплом? — мелькнула у Жени мысль. — Да и вообще, что такое институт? Где-то ведь она работала, до того как получить инвалидность — иначе, как ей удавалось содержать ребенка?»
Между тем Зинаида вылезла из кресла и подошла к тахте. Взяла в руки одну из тетрадей и углубилась в чтение. Губы ее старательно и беззвучно шевелились, бесцветные брови ползли вверх.