Ах, вот в чем дело, кажется, у нее творческий кризис. Поздняков слышал, что у писателей нечто подобное случается довольно часто.
— Ты же знаешь, что я всегда был без ума от твоих романов.
— Вот именно, — вздохнула она. — Ты всегда и во всем был ко мне не объективен.
Поздняков решил, что с ней что-то произошло, это однозначно, если использовать модное слово. Но выпытывать бесполезно. Захочет — сама скажет, не захочет — хоть иголки под ногти загоняй, — будет отделываться черным юмором. Уж кого-кого, а Ларису Кривцову он как-нибудь изучил.
— Скажи, Поздняков, ты тоже считаешь меня стервой?
А вот это уже нечто новенькое. Прежде, сколько он помнил, комплексом вины она не страдала!
— Почему это я должен считать тебя стервой? — осторожно поинтересовался Николай Степанович.
— Ну… тебе я тоже подлянок наделала достаточно. Ты что, забыл, что я тебя бросила?
— Ах, вот ты о чем! Все уже давно быльем поросло.
Она посмотрела на него с интересом:
— Ну ты святой или… или ты никогда меня не любил!
Поздняков рассмеялся.
— Вот уж женская логика, ничего не скажешь. Так кто же, в конце концов, кого бросил: ты меня или я тебя?
Рука, в которой она держала бокал, дрогнула, и шампанское пролилось на платье, но Лариса этого даже не заметила. Она и пришла к нему здорово навеселе, а теперь, когда она добавила шампанского на старые дрожжи, ее совсем развезло. Маленькая птичка под названием «нежность» села Позднякову на плечо и выпустила свои крохотные остренькие коготочки.
— Скажи мне все-таки, что с тобой происходит? — спросил он внезапно охрипшим голосом.
— Со мной происходит, со мною происходит… — пробормотала она, роняя голову на грудь. — Наверное, я просто… Ты веришь, что каждому воздастся? — Лариса вскинула голову и посмотрела ему в глаза. — У меня такое чувство, что именно это со мной и происходит — мне воздается по заслугам. Я много грешила, много интриговала, воспринимала жизнь как игру. Стоит ли удивляться, что я в этой игре проиграла? Главное, главное… я и сама знала, что далеко не ангел. Конечно, я взбалмошная, резкая, но никогда не думала, что меня будут так ненавидеть…
— Кто тебя ненавидит? — воскликнул Поздняков.
— Все, все, кроме тебя. А я-то возомнила себя священной коровой, надо же! Прочитала пару хвалебных отзывов о себе, добилась высоких гонораров и решила, что перешла рубикон, за которым остались печали и неудачи, а впереди — только манна небесная. А она, между прочим, не бесплатная… Почем манна небесная для модной писательницы Ларисы Кривцовой? Ох, дорого!
Она говорила пылко и малопонятно, отчаянно жестикулируя и щедро расплескивая шампанское.