Однако это ли написано в отчете – «тело еще теплое»? Нет! Не это! Там просто написано «тепло». Или как?
Морс снова просмотрел внимательно отчет и почувствовал знакомый горячий прилив крови в области плеч. Возможно ли такое? Неужели все остальные прочли отчет ошибочно? В других его местах замечания были отделены одно от другого какой-либо пунктуацией – были тире (девять штук) или запятые (три), или вопросительный знак (только один). Все замечания кроме одного: исключением было «тело тепло одетополностью» и т.д. Не было ни тире, ни запятой между этими двумя явно в корне различающимися фактами – если только ксерокс скопировал неверно. Нет! Решение было проще. Не было завершенной мысли, которой требовалась бы какая-то пунктуация! Морс посмотрел снова на шестую строчку доклада: (прав. сторона) – тело тепло и отметил еще один факт. Во всем отчете знаки препинания были старательно проставлены. По этому документу было видно, что Виллис особенно почитал пунктуацию. Так что, строчку, может надо было – конечно, необходимо было! – читать вместе с другой, следующим образом: Синева на губах (прав. сторона) – тело тепло одето полностью. Тело было одето целиком в теплые вещи! Труп не был «теплым» как фактически, так и на листке у Морса. Там у него внезапно труп стал очень, очень холодным.
Льюис, несмотря на то, что полностью принимал правдоподобность этого варианта текста, похоже не разделял волнения, которое уже охватило Морса, к тому же пришло время для плохой новости.
– У нас нет шансов проверить это на старом кладбище Саммертауна, сэр.
– Почему нет? Надгробные плиты все еще там, по крайней мере, некоторые из них – так написано. Да я и сам их видел.
– Они все были выкопаны при строительстве новых зданий.
– Даже те, которые упоминает полковник?
Льюис кивнул.
Морс, конечно, очень хорошо знал, что возможность получить разрешение на эксгумацию и раскопки целого куска озелененной площадки, была исключительно мала. И несмотря на это, мысль, что он мог бы подтвердить свою теорию… Но, естественно он понимал, что это не вопрос жизни и смерти; не имело значения даже исправление печальной несправедливости. Это не было важно ни для кого – кроме него самого. Всегда, когда он сталкивался с проблемами (с ранних ученических лет и до сих пор), будь то значения слов, алгебра, криминальные романы с загадочными уликами в них – всегда его заполняло огромное желание узнать ответы, независимо от того, будут ли эти ответы удовлетворительны или нет. И теперь, каким бы ни был мотив, приведший к этому отвратительному убийству, он осознал, что крайне обеспокоен тем фактом, что женщина, которую он искал, до недавнего времени покоилась в отмеченной надгробной плитой могиле в Северном Оксфорде. В конце концов, была ли она Джоанной Франкс? Никакого шанса узнать сейчас – хотя бы не наверняка. Но если педантичный др Виллис сделал точные измерения, она никак