– Во времена Моцарта музыка все еще была языком, – говорит Климт. – Играть слишком быстро – все равно что слишком быстро говорить: никто ничего не поймет.
Концерт продолжается. Климт исполняет «Фантазию» Моцарта и две сонаты Бетховена, и все это звучит чудесно – не слишком медленно, не помпезно, не скучно.
Музыкант может снизить скорость исполнения, а нам все равно будет казаться, что он играет быстро, живо – потому что он держит ритм. Лучше ли медленный Моцарт на слух, чем Моцарт быстрый? Это вопрос вкуса. Когда поп-звезда играет на MTV акустическую версию своей высокоскоростной песни – лучше ли это, чем на электроинструментах? Возможно, и в нашем быстром мире есть место для обеих версий. Лично я предпочитаю стиль Tempo Giusto, но с удовольствием слушаю Моцарта и Бетховена в исполнении Баренбойма.
Я решил выяснить, что думает немецкая публика, и провел выборочный опрос присутствовавших на концерте в Гамбурге. Пожилой ученый с торчащими во все стороны волосами недоволен:
– Слишком медленно, – бормочет он, – слишком, слишком медленно.
Но многие в восторге. Например, Гудула Бишоф, налоговый инспектор средних лет в кремовом костюме и блузе с цветочным принтом, давняя поклонница Климта. Только в его исполнении она ощутила гений Баха.
– Игра Уве – это совершенно новый способ воспринимать музыку, – говорит она так мечтательно, что и не распознаешь в ней налогового инспектора. – Когда он играет, звучит каждая нота, поэтому вся мелодия гораздо яснее и музыка по-настоящему живая.
Как минимум одного нового приверженца Климт сегодня завербовал. Среди зрителей, выстроившихся после концерта в очередь, чтобы поговорить с Климтом, была и Наташа Шпайдель – серьезная девушка в водолазке с высоким воротом. Она учится играть на скрипке в обычном для мейнстрима темпе.
– В музыкальной школе больше всего значения придают технике и требуют играть быстро, – поясняет она мне. – Мы слушаем музыку в быстрой записи, мы тренируемся играть быстро и быстро играем. Мне было вполне комфортно с таким темпом.
– А что вы скажете о Климте? – спрашиваю я.
– Замечательно, – говорит она. – Я думала, что медленный темп скучен, но вовсе нет. В его исполнении музыка становится намного интереснее, удается расслышать гораздо больше деталей, чем при высоком темпе. Под конец я глянула на часы и подумала: «Ничего себе, два часа одним махом». Все произошло гораздо быстрее, чем я ожидала.
Это не значит, что и Шпайдель тут же присоединится к Tempo Giusto. Она по-прежнему любит играть быстро. Кроме того, за медленную игру ей снизят баллы в консерватории, и она вряд ли получит место в оркестре.