Он раздел ее до пояса, вышел в свою комнату и вернулся с фонарем, полосками чистой ткани и тазиком. Сбросил камзол и принялся осторожно промывать рану.
— Ты очень зол на меня? — спросила она, морщась от боли.
Он перевернул ее на бок и смыл кровь со спины и ребер.
— Алекс, мы должны были это сделать! Нельзя допустить, чтобы этих парней взяли в матросы. Иначе адмирал заберет всех мужчин. Не исключаю, что в следующий раз он потребует отдать Натаниела.
Но Алекс молча продолжал промывать ее рану.
— Ты же понимаешь, верно? Все прошло, как мы задумали. Никаких сложностей.
За окном раздался грохот.
— Что это?! — насторожилась Джесс.
— Выстрел, — коротко обронил Алекс, толкнув ее на спину. При всем своем очевидном гневе он был очень нежен, особенно когда пришло время накладывать повязку.
— Алекс, ты по крайней мере мог бы похвалить наш план! Миссис Уэнтуорт была одета…
Алекс отвернулся и, порывшись в сундуке, вынул чистую ночную сорочку.
— Алекс, ну скажи хоть что-нибудь! У тебя было что сказать, когда я вошла сюда.
Он рывком натянул на нее сорочку, уложил на кровать и стал стягивать с нее штаны.
— Александр, с твоей стороны не слишком любезно молчать! Понимаешь, когда все уже были свободны, появился Мститель и потребовал, чтобы я уехала с ним. Но я захотела вернуться сюда, к тебе.
Он ответил взглядом, смысла которого Джесс не поняла, и прикрыл ее одеялом. Поднял фонарь и тазик с окровавленной водой, вышел из комнаты и затворил за собой дверь.
Джесс немного полежала в темноте, слишком потрясенная, чтобы думать связно. В конце концов, какая разница, сердится на нее Александр или нет? Она сделала это для блага всего города!
К тому же им все удалось.
Но она вдруг вспомнила, как лгала Алексу, когда тот спросил, о чем беседовали они с Абби и миссис Уэнтуорт.
Подумать только, она освободила троих парней, которых пытались незаконно забрать в матросы!
Но Алекс… Алекс, который сказал, что любит ее! Который так преданно о ней заботился!
А Мститель? Мститель спас ее жизнь…
Но именно к Александру она поспешила, когда ее ранили. Именно он, и никто иной, перевязал ей рану. Значит, есть два рода мужчин: одни полны страсти, неизменно волнующей женщин, другие ухаживают за тобой, когда заболеешь.
Плотно прижимая руку к ране, чтобы не возобновилось кровотечение, Джесс подошла к смежной двери и дрожащими руками отворила ее.
Алекс, с рукавами, засученными до локтей, сидел в кресле у окна и курил сигару, глядя куда-то вдаль. Он услышал шаги, но не обернулся. И даже когда она встала между ним и окном, равнодушно отвернул голову.