– Да. Все, кому причитается пенсия, получают ее в последний день каждого месяца.
– В какое время?
– С самого открытия.
– Спасибо.
Миллер в пятницу снова пришел на почту, оглядел стоявших очереди, стариков и старух, которые пришли еще до открытия и выстроились на улице. У многих были седые волосы, но чаще всего они скрывались под шляпами или шапками – день стоял солнечный, но морозный. Около одиннадцати часов на почту зашел старик с копной седых волос, похожих на сахарную вату. Вскоре он вышел, пересчитал деньги, сунул их в карман и огляделся, поискал кого-то взглядом. Постояв так несколько минут, он повернулся и медленно двинулся прочь. На углу он снова посмотрел по сторонам и направился к набережной. Петер последовал за ним.
Полкилометра до реки старик прошел не меньше чем за двадцать минут, уселся на скамейку. Миллер не спеша приблизился к нему сзади.
– Герр Маркс?
Старик повернул голову на голос. Миллер обошел скамью и встал рядом. Старик не удивился, вел себя так, словно незнакомцы заговаривали с ним поминутно.
– Да, – сухо ответил он. – Я Маркс.
– Меня зовут Миллер.
Маркс сдержанно кивнул, принял имя к сведению.
– Вы случаем не герра Таубера ждете?
– Да, его. – Старик вновь не удивился.
– Можно присесть?
– Пожалуйста.
Миллер уселся бок о бок со стариком, тоже лицом к Эльбе.
– К несчастью, герр Таубер скончался.
Старик не оторвал глаз от огромного японского сухогруза «Кота Мару» из Йокогамы, что плыл по реке. Не выказал ни скорби, ни изумления, словно подобные вести приходили к нему часто. Возможно, так оно и было.
– Понятно, – только и выдохнул он в ответ.
Миллер вкратце пересказал события прошлой пятницы и добавил:
– Вас, кажется, не удивляет, что он покончил с собой.
– Верно, – согласился старик. – Таубер был весьма несчастен.
– Знаете, он ведь дневник оставил.
– Да, как-то раз он упомянул о нем.
– Вы его читали?
– Нет, он никому его не показывал.
– В дневнике Таубер описал годы, проведенные во время войны в Риге.
– Да, он говорил, что был в рижском гетто.
– А вы тоже там сидели?
Старик повернул голову и оглядел Миллера печальными глазами.
– Нет, я был в Дахау.
– Послушайте, герр Маркс. Мне нужна ваша помощь. В дневнике ваш друг упоминал офицера СС по имени Рошманн. Капитана Эдуарда Рошманна. Он не рассказывал о нем вам?
– Рассказывал. Ведь силу жить ему давало только одно – надежда однажды выступить на суде, дать показания против Рошманна.
– Он и в дневнике об этом писал. Я читал его после смерти Таубера. Я журналист и хочу найти Рошманна. Отдать его в руки правосудия. Понимаете?
– Да.