Мы замерли. Прикидывая, какой вариант предпочтительнее: немедленно развернуться и убегать или вначале всё-таки попытаться выстрелить из арбалета или хоть камешек бросить в мерзких чудовищ. Большого желания вступать в сражение с порождениями больной фантазии местного ВИИна у нас не возникло. Очень хорошо помнилось, скольких ударов мечом стоило упокоение отрезанной фундаментом частички этих зубов на ножках.
Помогла наглость вкупе с желанием хоть как-то выиграть время и отдышаться для последующего бега куда угодно. Но ещё следовало продумать это «куда угодно», чтобы оно хоть как-то помогло нам в сражении, когда гули нас догонят. Вот я и завопил с максимальным по силе возмущением:
– Как смеешь ты своим нечистым рылом вещей касаться, данных нам богами?!
И вот гадом буду! Но мне показалось, благодаря восприятию ауры, что все три гуля изрядно растеряны, смущены и даже чуточку напуганы. По крайней мере было не похоже, что они злятся и горят желанием надавать нам по сусалам. А меня хлебом не корми, только дай почувствовать себя в роли Ленина на броневике. Ну и вследствие, как говорится, Остапа понесло!
– Ну, и чего молчим?! Почему не тянемся перед начальством?! Ну-ка дышать носом, а нос завернуть в тряпочку! И какое вы имели право жрать это мясо без разрешения?! Мы сами не ели, ждали, пока оно душком смаковитым вначале пропитается, а вы его своими грязными лапами испоганили! Ну?! Почему молчим и ничего в ответ не булькаем?! Языки, что ли, проглотили?!
Две особи на дне оврага, кажется, и в самом деле оказались немыми, а их третий подельник, замерший на краешке противоположного берега, прокашлялся вначале, потому что хрип его и харканье никак не перевелось. А затем забулькал извиняющимся тоном:
– Да мы не знали, чьё это… Донёсся отголосок действия реликвии с этой стороны, вот мы и выступили…
А я уже впал в командирское неистовство и самодурство:
– А почему вас только трое?! Где остальные?! Отвечать!
– Так два хирда уже давно ушло и не вернулось… Ну а двое – башню стерегут…
– Что значит – стерегут?! – орал я уже на пределе своей лужёной глотки. – Стеречь надо и охранять на подступах! Почему я должен убивать всяких змей, которые покушаются на башню герцога Канцура? А если бы эти твари подкрались к башне и похитили разбросанные возле неё сокровища?! Вы себе представляете, что бы тогда случилось?!
– Да ничего страшного… Там только малая часть, и она в виде приманки, вокруг…
После чего гуль замолчал, видимо, не желая проболтаться по поводу ловушек или ловчих ям, которые наверняка существовали вокруг телег и на дне были утыканы острыми кольями. Вспомнив, как эти монстры могут собой заменить сотню землекопов или шахтёров, я не сомневался, что ямы есть, и весьма глубокие.