Богдан открывает глаза, делает второй глоток, затем третий и четвертый, опустошает чашку, отдает ее, стаскивает с головы «шлемофон» и выбирается из «колыбели», в которой лежало его родное тело, пока сознание в теле аватара сражалось за пультом «Викинга» в очередной схватке «ВТО». Сражалось и победило.
– Все нормально? – заученно спрашивает секундант и протягивает горячее влажное полотенце. Она давно приучена вовремя подавать кофе и полотенце. И делать все остальное тоже, за это и деньги получает. Она, потому что секундант Антонюка девушка. Зовут ее Оксана, но фамилию Богдан запомнить не может. Незачем. Он прижимает полотенце к лицу. Горячая, влажная, приятного темно-бордового цвета махровая ткань, кажется, оживляет каждую клеточку кожи, возвращает мышцам эластичность, а глазам ясность. Он откладывает полотенце. Оксана медленно расстегивает блузку, но Богдан ее останавливает:
– Не надо.
– Что-то не так? – В карих глазах Оксаны Богдан читает непонимание и даже страх. Ясно. Девушка боится, что в чем-то крупно напортачила и теперь чемпион мира задумается, не пора ли ему поменять секунданта. На более молодого, расторопного, веселого и сексуального.
– Все хорошо, Оксана, – говорит он успокаивающе. – Просто… неважно. – И добавляет, чтобы окончательно ее успокоить: – Извини, ладно? Ты лучший секундант в мире. Во всех смыслах.
Оксана облегченно улыбается и застегивает блузку.
– Может быть, позже? – спрашивает она деловито. – Я всегда на связи, вы знаете.
– Может быть, – говорит он. – Я позвоню. Иди, на сегодня ты свободна. Дальше я сам.
Оксана выходит. Походка у нее не особо соблазнительная, хотя ножки и линия бедра хороши.
Одевшись, Богдан покидает «лежбище» – так на профессиональном жаргоне называют место, где, каждый в своей «колыбели», лежат тела танкистов в ожидании «воскрешения».
«Все-таки есть в этом что-то от смерти, – думает в тысячный раз Антонюк. – В тот момент, когда сознание, личность перемещается в тело аватара, куда девается душа? Разумеется, при условии, что таковая существует. Я склонен верить, что существует». Попы, к примеру, утверждают, что она остается в настоящем теле, и вообще считают практику перемещения сознания богопротивным делом. Смех смехом, но, возможно, они правы. Иначе как объяснить, что находиться долго в теле аватара нельзя? Трое суток максимум. Потом быстрое угасание сознания и смерть. При этом умирает не только сознание, но и тело аватара, которое в обычном «бессознательном» состоянии может храниться годами. При должном уходе, конечно. Всем известны крайне редкие, но от этого кажущиеся еще более жуткими случаи, когда танкисты «ВТО» уходили на игру, а тем временем их человеческие тела умирали или погибали по разным причинам. И сознанию, личности некуда было вернуться после боя. Самое поганое заключается в том, что переход «аватар-аватар» невозможен. Только «человек-аватар» и обратно. И после этого «мазута» называет нас «салом» и трусливыми бабами! Смешно. Хотя, правду сказать, статистика гибели личности в теле аватара и впрямь стремится к нулю. За всю историю боев «ВТО» два случая. Говорят, было еще два или три, но официально они не подтверждены, так что остаются на уровне слухов. А объяснить, почему тело и мозг аватара не способны удержать человеческое сознание в нормальном работоспособном состоянии больше семидесяти двух часов, ученые головы не в силах. Он, как и многие другие танкисты «ВТО», постоянно следит за исследованиями в данной области. По нулям. Все на тех же позициях, что и двадцать лет назад. Как утверждают некоторые из наиболее дерзких и независимых умов, «такое впечатление, что Бог и впрямь есть. И он не допускает, чтобы мы в него заигрывались».