Едва рассвело, сир Джам вместе с небольшим отрядом вооруженных соратников и братом Атовом отправился в порт. Там, к его великому удивлению, ему показали двенадцать галеонов. Полный сомнений, сир Джам поднимался на борт каждого из кораблей. Капитаны, еще не оправившиеся после многодневной пьянки, но, как и положено настоящим морским волкам, уже твердо стоявшие на ногах, как один, подтвердили, что фрахт щедро оплачен. Они хорошо понимали опасности предстоящего плавания, но готовы были рискнуть, из чего сир Джам сделал вывод, что Орден заплатил морякам втрое, а то и вчетверо больше обычной цены. Конечно, во все это трудно было поверить, но вот они, корабли, и в их высокие борта бьют тяжелые волны прилива. На палубах матросы проверяют такелаж и штопают паруса, по сходням снуют грузчики, таскающие в трюмы припасы для предстоящего плавания, а на капитанском мостике штурмана прокладывают курс, и бронзовые циркули в их руках поблескивают в лучах восходящего солнца.
Вернувшись в замок, сир Джам собрал своих рыцарей и командиров стрелков и копейщиков. Он не вдавался в подробности о том, как ему пришла мысль о морском походе, и откуда взялись деньги. Глядя в окно на мачты галеонов, сир Джам лишь сообщил, что намерен покинуть Пули и отправиться в Магниссию, где будет создана новая, свободная Нордения. К его удивлению, идею поддержали все без исключения. Потом пришло время оповестить сира Мора. Герцог Пули тоже был более чем удивлен. Особенно его поразило то, что, обычно осторожные, чужеземные капитаны согласились доставить повстанцев в приграничные земли, да еще с провиантом. Но, вероятно понимая, что отплытие мятежников из Пули избавит его от многих проблем, герцог не стал препятствовать и предложил помощь в снаряжении кораблей и войска.
На следующий день все в замке и в городе только и говорили о том, что, что повстанцы покидают Пули в поисках великих сокровищ Магниссии. А еще через три дня, с первыми лучами солнца, повстанцы под звуки труб промаршировали плотной колонной в три ряда по улицам города. Двести пятьдесят вооруженных людей, двадцать три рыцаря, три дюжины слуг и чуть больше двадцати представителей благородных семейств из Буа, которые, опасаясь королевского гнева, решили бежать вместе с сиром Джамом. На половине пути в порт к ним присоединились около сотни добровольцев из местного гарнизона и пятнадцать рыцарей из городской знати, ведомые желанием принять участие в дерзком предприятии, сулившем приключения, славу и почести. Процессию дополнили братья Ордена духа и престарелый мудрец Э’Дреф, который вызвался записывать все события предстоящего похода для истории.