Я внимательно слушала Олю и думала, как представить свои работы. Я разработала коллекцию летних платьев.
Когда только начала придумывать эскизы, то решила, что будет хорошо, если внесу в них разную фурнитуру – застежки, молнии, пуговицы, резинки, ленты. Но потом засомневалась в своей идее, потому что такие украшения моделей были довольно смелым решением. Я долго терзалась, потому что не знала, оставлять эти детали или нет, и мне очень помогли советы Вики.
Сказать по правде, я не всегда была с ней согласна, но говорят, что со стороны виднее, и поэтому я доверилась ее советам и все убрала. Поэтому теперь мои эскизы были без всякой дополнительной фурнитуры.
– Молодец, Оля, – похвалила участницу Ирина Леонидовна. – Кто следующий?
В кабинете снова повисла пауза.
Но тишину нарушила Вика.
– Давайте я, – вызвалась она и встала из-за стола.
– Удачи, – шепотом пожелала я.
Вика рассеянно улыбнулась в ответ. Представляю, как она волнуется!
Подруга стала возле комиссии и взяла свои работы.
– Виктория Королева, – представилась она.
Несколько секунд Вика постояла в задумчивости, словно решаясь что-то сделать, а потом вытянула из папки первую работу.
– Это повседневное платье-свитер. Оно подходит для зимы, когда, несмотря на холодную погоду, хочется выглядеть женственно.
Комиссия с интересом посмотрела на эскиз.
Я поудобнее устроилась на стуле, улыбнулась и тоже взглянула на Викину работу.
И остолбенела.
Меня обдало жаром.
Я не могла ни шелохнуться, ни вздохнуть. Мне показалось, что сердце перестало биться.
Я была просто в шоке, потому что узнала эскиз!
Это был мой эскиз!!!
Глава 2. Птица другого полета
Как я уже сказала, Вика помогала мне в разработке эскизов и говорила, какой набросок хороший, а какой не очень. Так вот, когда я находилась в поиске идей для коллекции, то нарисовала платье-свитер. Но Вика раскритиковала его, сказала, что оно старомодное и комиссия обязательно меня завалит. Я доверилась ее совету, решительно смяла эскиз и напрочь о нем забыла, а вот сейчас вспомнила. Вспомнила, потому что Вика держала в руках эскиз точно такого же платья и разливалась соловьем по поводу его достоинств!
Как она могла! Как она могла так поступить! Она обманула меня! Специально сказала, что мой эскиз плохой, а потом ушла домой и нарисовала точно такой же!
Я во все глаза смотрела на «ее» рисунок.
Внезапно мы пересеклись взглядом. Она запнулась. Видимо, по моему взгляду было все понятно. Но в следующую секунду она взяла себя в руки: отвела от меня взгляд, лучезарно улыбнулась и стала пуще прежнего защищать «свою» идею.