Здоровяк аж подпрыгнул от неожиданности.
– Иди, куда шел, поц, – процедил он сквозь зубы, – а то…
Договорить он не успел. Тимур ударил его в челюсть резко, без размаха. Сначала послышался хруст, затем непечатное слово, а после – звук падающего тела. Тимур открыл счет, но, хотя главарь вышел из строя, радоваться было рано. Как ни крути, а трое против одного – плохая арифметика. И только Тимур подумал об этом, как боковым зрением заметил невысокого щуплого паренька в темной куртке, джинсах и черной вязаной шапочке, надвинутой на лоб.
– Эй, вы чего быкуете? – встрял пацан. – Трое на одного.
– А ты откуда взялся? – рявкнул белобрысый, минуту назад державший девчонку за руки, и стал наступать на хлюпика.
Тот быстро сориентировался и занял стойку плечом к плечу с Тимуром.
Тимур, конечно, оценил своевременную помощь, но как-то некстати припомнил «Трех мушкетеров», тот момент, когда герои дрались с гвардейцами на пустыре. Кажется, Атос сказал что-то вроде: «Нас трое, а скажут, что нас было четверо». Он имел в виду неопытного д’Артаньяна. Дальше Тимуру было некогда вспоминать великий французкий роман. Двое бугаев, горя желанием отомстить за поверженного вожака, бросились на него одновременно. Только Тимур не дрогнул. Не на того напали.
Одного, в стильной кожаной куртке, он достал кулаком в солнечное сплетение, а удар второго крепыша пропустил – удар в висок оказался внушительным, но Тимур устоял, а затем, сконцентрировав в руке всю энергию, ударил противника на поражение. Бесстрастно наблюдая, как тот падает на землю, Тимур отметил сразу две вещи. Первое: девчонка, ради которой он так старался, слиняла по-тихому. А второе: хлюпик на поверку оказался не таким уж жидким киселем. Он четко «отработал» белобрысого, хотя тот был килограммов на двадцать тяжелее. В общем, паренек оказался на высоте. Разворот, блок, захват, болевой прием, и его противник, крякнув, укладывается на асфальт рядом с крепышом.
Тимур не позволил себе расслабиться. Наоборот, занял боевую стойку: ноги устойчиво расставлены, кулаки на уровне груди, хотя новая арифметика – два на два – ему уже больше нравилась. Но противники у них оказались никудышные. Вожак махнул головой парню в кожанке, и они дали деру. Менее удачливые приятели остались лежать на поле сражения. О них даже не вспомнили. Тимур и к этому повороту был готов. Сейчас таких «героев», готовых только с беззащитными девчонками воевать да языками молоть, много развелось. И эти, видать, из их числа. Правда, исчезая в темноте, вожак пригрозил Тимуру:
– Учти, мы еще встретимся! Слышь, ты, защитник женской чести!