Цель работы любого общепитовского заведения — не сделать своих голодных посетителей сытыми, а… тайна сия велика есть. Это может быть стремление к наживе, выполнение служебной обязанности по принуждению, а может и вовсе выходить за рамки человеческого, становясь функцией равнодушного автомата. Впрочем, по равнодушию к желудкам посетителей живые работники некоторых общепитовских заведений дают сто очков вперед любой технике.
Ну, стремления к наживе в столовой базы я не заметил, да его и быть там не могло. Во-первых, заведение казенное, а во-вторых, я вообще не увидел ни на этой базе, ни в целом в этом будущем никаких признаков товарно-денежных отношений. Очки опыта, за которые можно получить дополнительные примочки к боекомплекту — не в счет, ибо они не являются эквивалентом каких-то материальных благ. Видимо, деньги и все, что с ними связано, изжили себя, как в свое время натуральный обмен.
Зато здесь хватало всего остального. Например, очередь с пустыми посудинами, знакомая мне еще по университетской столовке. Или маленькие неудобные столики — правда, в универе они были пластиковые, что все же терпимее, чем металлические. Металл, металл… Столики из металла, стены, обшитые металлом, металлический потолок. Все это напомнило мне популярные во времена моего детства конструкторы — не «лего», а металлические детальки с отверстиями для болтов. Еще там были маленькие гаечки. Если верить иллюстрированной инструкции, из таких железяк можно было собрать самолетики, машинки и другие интересные вещи. Вот только у меня, как правило не получалось ни того, ни другого, ни третьего.
Столики были намертво прикреплены к полу — это вызывало ассоциацию уже не с общепитом и не с конструктором, а с лечебными учреждениями определенного профиля. А окончательно меня добила форма посудин для приема пищи — прямоугольная, как маленькое корыто. Когда же подошла моя очередь, и я подставил свое «корыто» под прибор для раздачи еды, я позавидовал домашнему скоту. Уж лучше отруби и картофельные очистки, чем бледно-серая полужидкая масса без формы и запаха. И есть (я бы скорее сказал принимать) это предстояло через трубочку. Ну, потомки, спасибо!
Присев за свободный столик, я, невзирая на чувство голода, несколько минут сидел, с кислой рожей глядя на «корыто». Затем, попробовав немного, я понял, что серая питательная масса еще и безвкусна. Нет, я понимаю, что в современных мне (и ушедших в историю) блюдах аппетитный запах и девяносто процентов вкуса создается синтетическими добавками, не содержащими ни молекулы полезных веществ. Еще я понимаю, что моя реакция на здешнюю пищу вызвана привычкой, отнюдь не полезной, а с религиозной точки зрения даже имеющей отношение к смертному греху — чревоугодию. Вон, за соседними столиками привыкли так питаться, и у них проблем не возникает. Ну и конечно, я прекрасно понимаю, что гурманские наклонности хомо сапиенсов рано или поздно могут поставить живую природу Земли на грань вымирания, к трехтысячному же году эта грань могла быть и пройдена. А голод-то не тетка. Так что, независимо от своего хотения или нехотения, я вновь приложился к «корыту». И еще раз. Как говорится, аппетит приходит во время еды…