Предчувствие не обмануло меня. К вечеру я вышел к деревне, или, как это правильно называть, городищу. Выстроенному кругом частоколу, за которым виднелся дым печных труб и крыши домов. Тропа упиралась в широкие дощатые ворота, последние ее метры также были вымощены досками — для удобства.
Ворота, кстати, были открыты, давая мне возможность войти и полюбоваться деревней изнутри. Чем, я, собственно, и занялся в первую очередь.
По ту сторону частокола я увидел: бревенчатые дома на сваях, символические плетеные заборчики, вымощенные досками улочки, по которым носились дети в одних рубашонках до колен. Вспугнутые детьми куры с возмущенным квохтаньем вспрыгивали на заборы. Тут же не спеша прогуливался большой рыжий петух, гордо игнорирующий детей и лишь время от времени предусмотрительно поворачивающий голову в сторону шума. Были тут и взрослые — женщины в балахонах до земли, мужчины в домотканых штанах, рубахах и… кажется, лаптях. Посреди деревни стоял колодец — настоящий, со срубом. От него, как раз отходила женщина с парой ведер на коромыслах. И, что самое приятное, никто не спешил в меня целиться — хоть из лука, хоть из лазерного излучателя. Причем, в банальной беспечности местных жителей упрекнуть было трудно. Частокол — тому подтверждение. Кроме того, невдалеке от ворот мне встретилась пара крепких парней с луками за спиной.
Я еле удержался от того, чтобы перекреститься или сказать что-то типа «здравы буде, хозяюшки» в таких «лапотно-квасных» декорациях. Какое-то ощущение неловкости, собственной чуждости и неестественности сковало меня. Выручил один из парней-лучников.
— Здравствуй, — просто сказал он, заметив меня, и протянул руку, — ты в гости или насовсем?
— На…совсем, — вымолвил я предательски дрожащим голосом, — а… можно?
— А почему — нельзя? — рассмеялся лучник, — руки лишними не бывают. Ты, главное, к старейшине зайди, чтоб определиться.
— Старейшине? — переспросил я, не веря своему счастью.
— Общинный дом видишь? — сказал второй лучник, указывая рукой в сторону. Повернув голову, я разглядел довольно большой по сравнению с другими избушками и, главное, длинный дом, что стоял в центре деревни.
— Мне туда? — переспросил я, и лучники дружно кивнули в ответ, — ну, спасибо, мужики.
— Что? — неожиданно насторожившись, спросил один из парней, — что ты сказал?
— Благо…дарю, — бросил я, запоздало подумав, что речь даже моих соотечественников к трехтысячному году, должна была хоть немного, но измениться. По крайней мере, освободиться от слов с забытой этимологией. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Лучники снова гостеприимно улыбались мне.