Ну, может, кроме Вацлава, а он послушно молчал. У чехов не принято открыто критиковать начальство, им проще мягко игнорировать «неправильные» приказы, исподволь находя компромисс между тупым подчинением и собственной совестью. Мы здесь другие, у нас более откровенный подход в таких делах. Мы можем и в лицо всё ляпнуть!
– Кому это надо?
– Я бы сказала, что твоей Белой Даме. Если б она, конечно, не находилась в местах не столь отдалённых. Но поверь, в городе только и говорят, что всего шесть псевдовампиров атаковали жилище Ставра-граничара, и он был вынужден вызвать серьёзное подкрепление.
– В смысле?
– Милый, это значит, что другие тоже захотят попробовать, как только ты отведёшь от дома войска. Просто для того, чтобы проверить, насколько ты реально крут. Может, всё-таки выпьешь?
– Нет, – привычно отказался я. – Ещё не всё потеряно, нет повода гасить свой мозг алкоголем. Тем более что этим ничего не изменить. Значит, вампиров там не было?
– Ни одного. Мы бы знали. И уж поверь, нам бы не понадобилось стрелять по ним из гранатомётов.
Я не спорил, я видел её в деле. А если её младшие подруги хоть наполовину так же хороши, то один на один – у вампиров в этом городе просто нет шансов.
– Кстати, мы держим слово, вчера остановили ещё двоих, чрезмерно интересующихся твоей дочерью.
– Авария и тот мужик, которого несла девушка?
– Ты догадливый.
Я мысленно проклял себя за то, что не придал значения этому факту раньше. Ведь всё было на поверхности. Видимо, я слишком много внимания уделяю самому себе, раз в упор не замечаю очевидного.
– И вот ещё, где тот твой приятель, что пытался меня застрелить? Мы не нашли его в городе.
– Не знаю, честно. Я всё сообщил о нём Капитану, он должен был со всем этим разобраться. Там дикая путаница с архивными документами, присылают то одно, то другое, а любая информация прямо противоречит фактам.
– Что ж, – слегка поморщив носик, вздохнула Дана. – Возможно, благодаря твоему начальству он вне нашей досягаемости. Этот парень так уж нужен Белому Комитету? А ты не думал, что он может состоять у них на службе?
Я не ответил, потому что кивать можно было и молча. Наши, как правило, не сдают своих. Если Фрола убрали куда подальше, то это не значит, что он в тюрьме или в могиле. Нас не так много, чтобы разбрасываться подготовленными кадрами. Хуже, если он сумел спрятаться даже от Комитета.
– Ладно, я поняла, что здесь мы упрёмся лбом в твои старорежимные понятия об офицерской чести и воинском братстве.
– Ты не…
– Да, да, я слабая женщина, и такие вещи не для моего бабского ума! Хорошо. Я же не спорю, милый. Лучше скажи, когда ты пригласишь меня в Кость? С подружками!