Почему моя дочь, умница и отличница в школе, так пишет смс, я не знаю. Это загадка века! И сколько я у неё ни спрашивал, она не находит внятного ответа, просто потому что лично ей оно не надо. Её задача – донести до меня информацию. А уж в каком виде я её получил и как понял – это вопрос третьестепенный.
Очень надеюсь, что не вся современная молодёжь такая. И ведь моя-то отнюдь не из худших! По крайней мере, на олбанском не говорит и в Сети на нём не пишет. Уже есть чем гордиться скромному отцу-одиночке с ненормальным дядей, имеющим на руках такую полезную справку от психиатра.
Мне пришлось гнать лифт назад, выйти, забежать в ночной «Погребок», взять пакет молока, два йогурта, подумав, сунуть в корзину ещё коробку конфет и пакет замороженных овощей. Молоденькая продавщица пробила чек, дежурно пожелала мне «спокойной ночи», я так же дежурно отшутился тем, что «самые спокойные ночи на кладбище», и уже через пять минут был дома. Хельга спала. Я прошёл в её комнату, поправил одеяло на плече и тихо поцеловал в лоб.
– Я тебя люблю, – сонно прошептала она.
– И я тебя. Никому не говори.
– Это наша тайна-а-а… – зевнув, закончила она, и я прикрыл за собой дверь.
На кухне меня ждал бывший бог с холодной тряпкой на лбу, шишку он себе отхватил почти что кедровую. Видимо, это как-то воздействовало на его психику, и первое время он говорил абсолютно осмысленно:
– Ставр, нам надо серьёзно поговорить о моём переезде.
– В сумасшедший дом? Тебя там всегда ждут.
– Не иронизируй, я там был два раза, и мне не понравилось. Уколы болючие, таблетки горькие, санитары грубые, медсёстры несимпатичные, врачи сами с прибабахом! Нет, я имел в виду какой-нибудь тихий санаторий под вашим Санкт-Петербургом, у холодного моря, под сенью финских сосен.
– Я могу здесь пустить тебе холодную ванну и насыпать морской соли. Удочку дать?
– Не увиливай, – без улыбки продолжил он. – И свою племянницу я бы тоже увёз на недельку-другую. В школе нагонит, она неглупая девочка. А здесь становится слишком опасно. Раньше мы легко меняли жилплощадь и при менее серьёзных проблемах…
– Ну, мне нравится этот город. Мы тут уже почти восемь лет. У Хельги здесь друзья.
– Подруги. Две, Тома и Юля. Остальные так, общение от случая к случаю.
– Ну я не знал, она редко говорит на эти темы.
– А надо знать! Хельга – твой единственный ребёнок, и я, псих, знаю о ней больше, чем ты, отец?! Когда вы в последний раз разговаривали по душам? Вместе ходили в кино? Читали вслух? Да хотя бы во что-нибудь играли вместе?!
– Эд, да сколько можно в конце-то концов! – Я зарычал и сел на железный табурет, сжимая голову руками.