– Лида, это ты, что ли? Хорошо выглядишь!
– Вы обознались, я вовсе не Лида! – пробормотала Надежда и попыталась затеряться в толпе. Но не тут-то было – Лев вцепился в ее рукав, как клещ.
– Но ведь мы знакомы, да? Определенно знакомы! Мы ведь с вами где-то встречались!
– Что-то не припоминаю! – фыркнула Надежда, пытаясь вырваться.
– Да точно говорю – встречались! У меня прекрасная память на лица. Если я кого-то видел хоть раз – ни за что не забуду! Вы были в девяносто втором на венецианском биеннале?
– Нет, не была! – отрезала Надежда. – Говорю же вам – вы точно обознались!
– А в девяносто четвертом в Амстердаме?
– Нет, вообще никогда там не бывала!
– А в двухтысячном на Корфу?
– Да говорю вам – вы обознались! Я вообще нигде не была, кроме Урюпинска!
– Не может быть, – не сдавался Лев. – Мне ваше лицо определенно знакомо!
Надежда не знала, как от него отделаться, и тут помощь подоспела к ней с неожиданной стороны: из толпы выдвинулся усатый тип в сером свитере, кинулся на Льва и принялся его обнимать:
– Левка, ты давно здесь? Здорово, старик!
Лев тоже обрадовался и выпустил Надежду. Она зайцем отскочила в сторону, но не ушла далеко, а, повинуясь какому-то странному инстинкту, снова спряталась за одной из бесчисленных колонн и прислушалась к разговору старых знакомых.
– Я здесь всего несколько дней, – говорил Лев. – Специально приехал, чтобы попасть на этот вечер. Я ведь очень многим обязан Николаю Акимовичу.
– Ну да, ты же и на этом фильме с ним работал! Слушай, а кто еще из той съемочной группы остался на виду?
– Да, считай, никого… Вася Субботин умер в девяносто пятом, Миша Коломеец давно уехал в Австралию и разводит там овец, Ленка Кукушкина вышла замуж за француза и стала домохозяйкой, у нее, кажется, четверо внуков…
– А что это за парень фехтовал со стариком? Ну, этот, с густыми бровями! Я его что-то не помню!
– Да я его и сам не очень хорошо помню… – Лев заметно помрачнел. – Забыл даже, как его звали… Скользкий был тип. Ты же помнишь, в те времена в каждой киногруппе обязательно был один такой, который за всеми следил, все записывал, всем интересовался. Так вот в той группе это был он.
– Ах вот оно что! Ну, это дела давно минувших дней. А сейчас пойдем выпьем…
Надежда поняла, что больше ничего интересного не услышит, и повернулась, чтобы найти знакомую девицу, но той и след простыл. Зато она увидела в двух шагах от себя внука знаменитого путешественника, профессора Чибикова. Он разговаривал с какой-то перезрелой особой в сиреневой тунике, причем явно тяготился этим разговором. Надежда устремилась к профессору.