Подойдя к машине, где находился Иванов, я вызвал его через солдата-связиста, хлопотавшего у машины, и объявил Иванову, что он арестован. Отобрал оружие, снял снаряжение и сам доставил в Особый отдел. Тут же начал допрашивать Иванова.
Спустя буквально, несколько минут он признался в шпионской деятельности и сообщил, что по его сигналу бомбили наш эшелон. Иванов происходил из района немцев Поволжья, в совершенстве владел немецким языком, до войны систематически приезжал в Москву и встречался с представителем немецкой разведки, работавшим под дипломатическим прикрытием. Незадолго до начала войны он имел последнюю встречу с работником посольства Германии, от которого получил конкретные задания и способы их выполнения.
На следующий день Военный трибунал приговорил Иванова к расстрелу.
С чувством огромной признательности и благодарности я вспоминаю при этом о замечательном комдиве, работавшем ранее в ЧК под руководством Ф.Н.Дзержинского, который своим проницательным умом и великолепной интуицией преподал мне серьезный урок в начале войны
Ликвидация вражеского десанта
Пережив первую неудачу при разгрузке под Почепом, командование дивизии сделало много правильных выводов на будущее. Не теряя ни секунды времени, начали «зарываться в землю», создавая эшелонированную систему обороны, с ходами сообщения и местами укрытия от авиации и танков противника, примерно две недели нам удалось использовать на создание оборонительных сооружений, обеспечение вооружением, боеприпасами и продовольствием.
Не теряли напрасно времени и чекисты особого отдела, изучая личный состав и оперативную обстановку в окружении частей дивизии. Но спокойный интервал пролетел, как мгновение. И вот уже, как шквал ветра, как ураган накатывалась волна фашистских войск на наши позиции. Завязался кровавый бой, проходивший с переменным успехом. Нам удалось на своем участке фронта остановить немцев. Но немецкое командование, натолкнувшись на отчаянное сопротивление наших войск, ввело свежие силы и подвергло наши боевые порядки жестокой бомбардировке. С раннего утра и дотемна над нами летали самолеты противника с противным завыванием и буквально гонялись за каждой машиной, огневой точкой и даже за одиночными офицерами и солдатами. Такое моральное давление противника оказало свое действие, тем более, что среди личного состава было немало людей совершенно не обстрелянных.
В этот тяжелый момент немецкое командование выбросило в тыл дивизии группу автоматчиков, которые, замаскировавшись в перелесках, открыли огонь из автоматов.