И вот сейчас я, неспешно протирая тряпкой уже намытое окно, любовалась чистотой толстых стекол под аккомпанемент веселой песенки из старого кинофильма, когда услышала задумчивое:
— Может, тебе подыграть?
От неожиданности дернулась и, не удержав равновесия, испуганно взвизгнув, полетела с лестницы. Раньше меня страховал внизу Диран, теперь же…
— Поймал! — как-то не очень радостно сообщил Максимилиан. Действительно, чему радоваться, когда кроме пусть хрупкой, но все же взрослой девушки, приземлившейся на подставленные руки, на белокурую голову спасителя плюхнулась еще и влажная тряпка, а на светлые джинсы — порция холодной воды из ведра, упавшего с грохотом на пол. Лестница, к счастью для нас обоих, устояла.
— Разве можно так пугать? — возмутилась я, снимая "украшение" с его макушки.
— Разве можно так… пугаться? — вопросом на вопрос ответил молодой человек. — А если б я не успел? — укорил меня он. — Что тогда? Отскребал бы тебя сейчас от пола вместе с мыльной водой?
— Макс! — хмуря брови, сказала ему. — Я, конечно, понимаю, что лучшая тактика защиты — это нападение, но, признай: виноват ты!
— Призн
а
ю… — хитро улыбнулся младший… хотя при наличии Дирана, скорее уж средний Раш. — За поцелуй.
— А не обнаглел ли ты? — скорее удивленно, чем с раздражением, поинтересовалась у него, и начала активно вырываться из мужских рук, хватка которых стала еще крепче. Братья были похожей комплекции, разве что Индэвор немного выше. И, судя по всему, силой они обладали тоже почти одинаковой. — Да отпусти ты меня уже! — воскликнула, стукнув мужчину кулаком по плечу. Не то чтобы больно, но точно ощутимо.
— Поцелуешь — отпущу, — продолжил гнуть свою линию голубоглазый нахал.
— Ах, так, — я прищурилась, глядя на него, и, скрестив на груди руки, заявила: — Прекрасно! Держи тогда. Мне-то что? Удобно, сухо и комфортно… красота! — и пакостно улыбнулась, мысленно восхищаясь собственной смелостью. Еще недавно я не могла дать отпор Юджину, а сегодня вот пререкаюсь с Максом, сидя у него на руках. Правда, блондин в отличие от брюнета, шутил и не пытался давить. Поэтому, наверное, я его и не боялась.
— Ладно, твоя взяла, — усмехнулся Максимилиан и, нарочито громко вздыхая, поставил меня на ноги. — Но учти, я свое все равно возьму: от поцелуя не отвертишься.
— С чего бы? — подняв ведро и бросив в него тряпку, спросила я.
— С того, что мне так хочется.
— А мои желания не в счет?
— А тебе тоже хочется, — заверил меня светловолосый наглец. — Просто ты еще этого не осознала. Вот поцелую, тогда и поймешь, — и широко улыбнулся, подмигнув мне своим васильковым глазом.