Рассуждения о политике в данную минуту никого здесь не интересовали. Подчиненные уже и не старались разгадать основную мысль необычного приказа.
— Прошу командира корабля выполнять все просьбы подполковника Сафронова в ходе его экспедиции на остров. Возможно, командировать в его группу людей. Что с топливом, боезапасом и продуктами? — переключился снова на Куринова адмирал.
— Осталось заправиться на Улиссе мазутом. Потребуется три часа с дорогой.
— Добро! При швартовке не гусарь, но действуй жестко, — рекомендовал командующий, зная слабое место Куринова. Когда тот швартовался к тридцать третьему причалу, толпа зевак собиралась на площади Героев Революции. Командующий и сам украдкой наблюдал из здания штаба флота за лихим маневром командира корвета «Дерзкий», хотя официально подобное безрассудство осуждалось. — В течение получаса командировать на «Дерзкий» недостающих офицеров. В том числе за счет штабных. Да, именно флагманских специалистов. Нечего сидеть в кабинетах! Невзирая на звания, подчинение командиру корабля. Товарищи офицеры, прошу выполнять поставленную задачу, — закончил инструктаж адмирал.
— Товарищ командующий, разрешите? — неожиданно обратился к нему Куринов.
— Что еще у тебя?
— На корабле с утра работает военная прокуратура. По очередной анонимке, якобы я собирал деньги на лечение жены с экипажа, — скороговоркой быстро доложил Иван Сергеевич.
— Собирал? — требовательно бросил в его сторону командующий, с сомнением потирая кончик своего носа.
— Нет, конечно, но в роддом сегодня утром отправил. Добросил до больницы подчиненный, капитан-лейтенант Баранов.
— В каком роддоме?
— В первом городском, товарищ командующий.
— Прокуратуру уберем. Ни о чем не думай, кроме выполнения задачи, а жене лично помогу!
— Вы же не гинеколог, товарищ адмирал, — вставил улыбающийся Сафронов.
— Родина потребует, буду для вас гинекологом! — серьезно ответил адмирал.
От дружного мужского хохота задрожал глобус. Планета Земля снова начала вращение вокруг своей орбиты. При этом второй закон термодинамики, предупреждающий о нарастающем беспорядке в замкнутых системах, каковым являются воинские коллективы, опровергался человеческим отношением начальника с подчиненным. Флотский юмор разрывал замкнутый круг и выбрасывал наружу нарастающее напряжение, готовое перерасти в хаос. Так и рождается знаменитый флотский порядок, близкий к хаосу, называемый бардаком.
Поднявшись по трапу на ют[14], Куринов приказал дежурному играть сигнал «Корабль к бою и походу приготовить».
Внутри стального тела три раза прозвенела одним длинным и двумя короткими звонками боевая трансляция. Люди и механизмы пришли в движение, запустилась система под названием «корабельная жизнь». Всей своей повседневностью экипаж готовится только для этой самой главной команды. Казалось, поняли ее даже корабельные крысы, вдруг присмиревшие и прекратившие беготню по воздухопроводам.