Кадровая политика в современном флоте проводилась необъяснимо здравому смыслу. Каким образом подводник стал в тридцать шесть лет командующим флота, где основная сила надводные корабли, для него самого являлось загадкой. Хотя и на гражданской службе чудес с назначением неопытных птенцов в возрасте двадцати семи лет в министерские кресла хватает. Да, отсутствие ума — еще не повод для суда.
— Кажется, предельно все предусмотрено в структуре управления флота, но идет сбой за сбоем, — продолжил выступление Павел Петрович Сидоровский.
Встал из-за стола и молча направился в сторону большого глобуса, стоявшего на полу. Ладошкой нажал на его основание, отчего искусственный земной шар медленно завращался. Высокий и сухощавый, молодой адмирал излучал энергию и стремительность.
— Во главе любого дела стоит человек. От того, как он выполняет свои обязанности, зависит успех задачи. Видимо, у нас не все об этом знают. А может, ленятся? Представляете, как было бы здорово, если бы каждый трудился добросовестно! В военном флоте служить было бы в радость! — Молодой адмирал искренне верил в теорию создания нового человека. — Попрошу высказать свое мнение по искоренению проблем, мешающих боеготовности.
Наступила долгая пауза. Понимали, командующий вызывает к откровенности, но кто же захочет выступить с инициативой, которую самому же придется и выполнять! Опытные моряки знали такое правило и угрюмо молчали. Напряженную тишину нарушил капитан третьего ранга, самый младший из приглашенных офицеров по званию и возрасту.
— Товарищ командующий, разрешите?
Павел Петрович мотнул головой, нисколько не удивившись расторопности командира. Он любил инициативных и дерзких.
— Капитан третьего ранга Куринов, командир корвета «Дерзкий», — спокойно, без размазанности приступил к докладу инициативных предложений офицер. — Есть объективные причины. Их хорошо знают, я же предлагаю решать вопрос имеющимися у нас силами и средствами.
Начальники управлений оживились, а начальник штаба с любопытством посмотрел на молодого офицера, который являлся полной противоположностью высокого и отутюженного командующего. Невысокого роста, хрупкого телосложения, с тонким профилем белоснежного лица, светлой упрямой челкой, в узких, со стальными ободками, очках. Не командир военного корабля, а преподаватель за кафедрой. Борисова возмутило, с какой легкостью капитан третьего ранга Куринов перешел на классификацию типов кораблей на иностранный манер. Мода на все иностранное, в ущерб отечественному, похоже, возвращалась из глубокой истории российской государственности.