- Так получилось. И в трехкомнатной у меня настроение всегда прекрасное. В трущобу же забираться опять, ну его на хуй! Я три года в дерьмовых отелях прожил!
- М-да, философия у тебя... - Косогор отбросил лом, которым он, пыхтя, пытался перевернуть станину тяжелого рентгеновского ложа. - Вот, еби их мать, делали аппаратуру в пятидесятые годы. С места не сдвинешь! Крепкая, правда, износу ей нет!
Из серого квадрата открытых в природу ворот появился толстый Борис, весьма озабоченный.
- Леонид! И ты, Эдвард, зайдите в офис, пожалуйста!
Леонид вытер руки тряпкой, снял бейсбольную шапочку, убрал маскировочный хвост волос со лба на лысину. Опять надел шапочку. Пересекая барак, мы последовали за Борисом.
- Садитесь! - сказал нам толстяк, уже занявший свое место за столом.
Мы сели. Я сел нормально. Косогор сел шумно и нагло, проелозил, садясь, стулом по полу. Сел так, как, по его мнению, должен садиться пролетарий, эпатируя грязным рабочим комбинезоном и руками в машинном масле презренных бюрократов завкома, профсоюза и дирекцию завода.
- Леонид, по твоей же просьбе мы договорились, что будем платить тебе раз в месяц, ты сказал, что так тебе удобнее. Вчера ты представил нам фактуру, по которой мы должны выплатить тебе мани за четыреста рабочих часов! Эдвард, переведи пожалуйста!
Я перевел. Косогор самодовольно улыбнулся.
- И они мне их выплатят, бляди, до копеечки, я с них не слезу, пока не выплатят... Но ты этого не переводи. Сейчас они начнут меня уговаривать...
- Мы подсчитали, и получается, что, судя по твоей фактуре, ты работал в среднем 96 часов в неделю! Это слишком много, Леонид, ведь в неделе всего 168 часов. - Борис глядел на Леонида очень серьезно.
Барни, сидящий в кресле у окна, напротив, улыбался.
- Леонид, - сказал он, - девяносто шесть часов в неделю - это семь дней по тринадцать часов в день! Даже в девятнадцатом веке никто не работал по тринадцать часов в день. Даже рабы на плантациях!
- Я записал все как было, - твердо сказал Леонид. - Переведи. И за каждый час отчитался, между прочим. Там везде стоит, какую работу я выполнял и сколько на нее затратил времени.
- Записал, - согласился Борис. - Но давай разберемся, Леонид... - Борис заглянул в бумаги. - У тебя, к примеру, записано: "Три часа на дорогу от Централ Айслип до Гарлемского госпиталя!" Но это абсурд. От нас до Гарлемского госпиталя на Ленокс-авеню возможно добраться за тридцать минут!"
- Я не могу мчаться сломя голову, как вы. Мне моя жизнь дорога. Я езжу со скоростью, с которой безопасно ездить. Плюс, я должен был заехать за ним! - Косогор указал пальцем на меня, как мать-родина на потенциального добровольца.