И если Ян только раз встретил свою возлюбленную, то Олеф из века в век вынуждена находить и терять свою любовь. Сколько раз уже она хоронила своего любимого? Олеф сбилась со счета. Каждый раз они с Яном пытались его спасти, делали все, но ничего не получалось. Однажды она даже рискнула сделать его таким же, как она. Тогда он не пережил перерождения. И за это Олеф тоже себя винила. А сейчас, кажется, она устала от своего вечного проклятья.
Знаю, это похоже на безумие. Но чего только не бывает в нашем мире. Мире закрытом от людей. Инквизиторы, вампиры, оборотни, хранители, искры. И много чего еще.
— Если ты думаешь, что будешь счастлива с ним, то, может, стоит рискнуть? — сказала я.
— И жить без любви.
— Любовь переоценивают.
— Знаю, ты думаешь так сейчас, но это неправда. Эль. Любовь — самое лучшее, что может быть в нашем мире.
— И много счастья она тебе принесла?
Олеф загрустила, а мне захотелось отвесить себе подзатыльник, не мысленный, а самый настоящий. Ну, что я за дура такая. Олеф плохо. Я должна ее поддержать, так нет. Выливаю на нее свою желчь. Плохая из меня подруга получается.
— Что бы ты не решила, я всегда тебя поддержу. В конце концов, мы можем снять втроем квартиру.
— Ты все еще хочешь уехать?
— Не знаю. Но и здесь нам с Ленкой не место.
— Я думала, она скоро уедет.
— Да. Но и ты тоже. Единственные две причины, почему я терплю все это. А коль скоро вы уедите…
— Я пока никуда не собираюсь.
— А разве ты не собиралась к нему переехать после помолвки?
— Собиралась. До того, как он спелся с мачехой. Кстати, я надеюсь, ты придешь на праздник.
— Куда я денусь? Ленка уже примеряет новое вечернее платье, чтобы поразить всех оборотней на балу. Знала бы она, что живет в логове зверей, бежала бы со всех ног, а не строила им глазки.
— Я вижу, твое чувство юмора возвращается, — заметила Олеф.
— Если только мое раздражение и сарказм принять за чувство юмора. То да.
— Даже не знаю, что мы будем делать без тебя и Лены.
— Вздохнете с облегчением?
— Или умрем со скуки.
— Уверена, вы что-нибудь придумаете. И к тому же, я серьезно говорила о квартире.
— А бабушка тебе позволит? — доверительно шепнула Олеф.
— А я и спрашивать не буду, — в ответ прошептала я. — Не после того, что она сделала.
— И что же такого страшного она совершила?
— Приставила ко мне репетитора.
— Разве это плохо? — удивилась девушка.
— Пока не знаю. Он парень.
— Это ужасно. Настоящая трагедия, — попыталась скрыть улыбку Олеф.
— Не смешно, — надулась я в ответ.
— Эль. Что в этом плохого? Или он собирается покуситься на твою девичью честь?