Зато старалась я не напрасно. Алевтина Георгиевна воистину упертая женщина, но еще она очень не любит казаться слабой, и когда что-то или кто-то угрожает этому ее образу суровой, бесстрашной ведьмы, тогда и возникает цепная реакция, и жесткая потребность устранить угрозу, мешающую ее и нашему благополучию.
Вот только, может, зря я ее убеждала не бежать от опасности, может, она и правда знает гораздо больше моего, а я тут лезу, и ищу неприятности на три наших головы, на мою, бабушкину, и Женькину. Единственное в чем бабушка не уступила, так это в требовании Данилевича привести еще и папу. С этим ее решением я была согласна на сто процентов. Нечего моему человеческому папе делать в логове недружественных к нам элементов, особенно если вспомнить его нестабильную психику и целый шкаф бабушкиных настоек в аптечке.
Кстати о папе, Ева обещала приехать в наш город в скором времени, и я обязана была предупредить родителя, подготовить, так сказать, морально. Ведь рано или поздно им придется встретиться, как минимум на моей свадьбе, если сие событие вообще когда-нибудь произойдет. Дааа… Что-то частенько я стала думать об этом, видать скорая свадьба Ленки на меня так плохо влияет. Ну, так о чем это я? Ах да, Ева и папа. А еще маму со счетов сбрасывать нельзя. Как же мне их свести, чтобы мир при этом не пострадал? Решила начать с разговора и поскреблась к папе после ужина. Он у меня такой забавный. Всегда включает телевизор, но почти никогда его не смотрит, разве что, когда идет футбол, а так телевизор работает, кто-то там что-то говорит, а он спокойно читает книгу. И как только шум не мешает? Иногда они вместе с мамой так сидят. Она смотрит какой-нибудь слезливый сериал, а он сидит рядом и совершенно не обращает внимания на разворачивающееся действо. Сегодня мама ушла к соседке попить чаю, посплетничать или поговорить по душам, а папа своей привычке решил не изменять.
— Пап, ты занят?
— Нет, проходи.
Я тут же бросилась к нему под бочок. Обняла, поцеловала в щетинистую щеку.
— Ох, ты птичка моя невеличка, ну рассказывай, что за мысли тебя тревожат?
— Нехорошие мысли, пап. Боюсь, тебе не понравятся.
— Рассказывай, доча, — потребовал папа. Когда он так говорит, я всегда расслабляюсь. Он это как никто умеет — возвращать меня в мое счастливое детство.
— Я к Еве ездила.
— Бабушка говорила, — вздохнул он.
— А она говорила, что я пригласила ее погостить у нас на каникулах?
— Нет, об этом твоя бабушка умолчала, — посуровел папа.
— Ну, вот. Я знала, что тебе не понравится эта идея.
— Не то, чтобы не нравится. Просто Аня… я не знаю, как она это воспримет.