— Правда? Какой?
— Это пока секрет. Я хочу, чтобы ты сейчас приняла душ, отдохнула немного, посекретничала со своим хранителем, я знаю, ты хочешь, а потом мы поедем в одно замечательное место, где тебя будет ждать сюрприз.
— Ты меня заинтриговала, — призналась я.
— Такая была задумка. Иди, и спускайся вниз ровно в два.
Я кивнула и направилась в свою комнату, попутно готовясь к длинному, тяжелому разговору с Крысом.
А разговор оказался действительно тяжелым. Трудно все вспоминать вот так, рассказывая кому-то, переживая все заново, каждое событие, иногда смешное, а иногда невыносимое. Я ему все поведала, за исключением только моих отношений со Стасом. Я решила, что буду так его называть, чужим и непривычным именем, потому что Диреев был для меня родным и близким, а Стас… его я не знаю. Стас встречается с Венерой, он тот, кому я безразлична, это не мой Стас.
— Это все, Крыс. Вот так я стала темной.
— Из-за яда. Эль, а ты случаем не знаешь, что за яд-то такой был?
— Нет, и бабушка не говорила. Да и не все ли равно?
— Ой, не скажи. Если это редкий яд, то для него нужны будут редкие растения.
— Не понимаю, к чему ты клонишь?
— А к тому, — поспешил объяснить Крыс, — Что если мы сможем определить состав, поймем, что за травы использовались, и если они редкие, то сможем выяснить, у кого он их приобрел.
— Слабый след, — скептически покачала головой я.
— А у нас все следы такие.
— Да, ты прав. Мне иногда кажется, что я иду по сыпучему песку. Один неосторожный шаг и все.
— Так, Элька, доставай свой альбом, рисовать будем.
— Что рисовать?
— Ниточки, все, что узнали.
Я воодушевилась, достала из стола один из заботливо купленных Евой альбомов, но, подумав, решила рисовать на бумаге формата побольше. Подошла к ватману, взяла фломастер и нарисовала первую фигуру. Себя. И от себя же начала рисовать нити.
— Итак, нить первая, — ее я обозначила жирным — J.
А рядом три знака вопроса поставила. Потому, что о нем я не знаю ровно три вещи: кто он, как выглядит и зачем я ему нужна? Эти вопросы и написала.
— Давай пока оставим этот вопрос, — нахмурился Крыс. — Тяни другую нить.
Следующей нитью стала Венера.
— Я знаю, что на клан Шенери напали, уничтожили всех, и Венера каким-то образом связана с этим.
— Каким? — еще больше нахмурился Крыс.
— Пока не знаю. Но она кричит по ночам, и на теле у нее шрамы.
— Стой. У вампира не бывает шрамов.
— У нее есть, я сама видела.
— Знаешь, есть не так много оружия, раны от которого вампирская регенерация не может залечить. И одно из них — меч карателя.
Теперь пришла моя очередь удивляться.